Вернуться на главную страницу
О журнале
Редакционный совет
Приглашение к публикациям

Психологические особенности контакта матери и
младенца 3—4 месяцев с младенческими коликами

Симоненко И.А. (Курск, Российская Федерация)

 

 

Симоненко Ирина Алексеевна

Симоненко Ирина Алексеевна

–  кандидат психологических наук, доцент кафедры общей и клинической психологии, Курский государственный медицинский университет, ул. Карла Маркса, 3, Курск, 305004, Российская Федерация.
Тел.: (4712) 58-81-32.

E-mail: Irinalik2004@mail.ru

 

Аннотация

В статье представлены результаты исследования особенностей контакта матери и младенца 3—4 месяцев с психосоматическим расстройством. Цель исследования заключалась в изучении характера взаимосвязи качества контакта матери и младенца 3—4 месяцев с наличием у последнего психосоматического расстройства. В исследовании приняли участие 32 пары, матери в возрасте 19—27 лет, полные семьи с единственным ребенком, причем у 9 младенцев была диагностирована младенческая колика. Методом исследования был анализ видеоматериалов с использованием «Мангеймской шкалы оценки для понимания взаимодействия матери и ребенка в грудном возрасте» (MBS-MKI-S). В качестве методов статистической обработки использованы U-критерий Манна — Уитни, Н-критерий Крускала — Уоллиса и критерий Фишера. Расчеты производились с помощью статистического пакета STATISTICA 8.0, с использованием критерия Kruskal — Wallis ANOVA, а также описательных статистик (мода, медиана, стандартное отклонение).

В результате исследования было установлено, что существуют различные типы контакта матери и младенца 3–4 месяцев. В складывающейся эмоциональной связи в изучаемом возрастном периоде можно выделить паттерны взаимодействия в диаде, развивающиеся по типу надежной, тревожно-избегающей и амбивалентной привязанности.

Результаты исследования показывают, что у детей с неблагоприятным контактом в диаде «мать — ребенок 3—4 месяцев» наблюдаются сомато-вегетативные реакции в виде психосоматических расстройств прежде всего системы пищеварения. Наиболее частым является младенческая колика.

Описаны особенности контакта матери и младенца 3–4 месяцев с психосоматическими расстройствами. Установлено, что изучаемые нарушения более достоверно можно диагностировать по проявлениям младенцев.

Практическая значимость исследования заключается в разработке диагностического инструментария для раннего выявления нарушений контакта матери и младенца 3—4 месяцев, взаимосвязанных с психосоматическим расстройством у младенцев, и психотерапевтического сопровождения с целью как предупреждения дальнейшего развития психосоматической симптоматики, так и профилактики развития нарушений привязанности в раннем детстве.

Ключевые слова: контакт; привязанность; психосоматическое расстройство; младенчество.

 

Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.

 

 

Введение

В настоящее время много внимания уделяется охране и поддержке психического, соматического и социального здоровья будущего поколения. Но, к сожалению, частота распространенности психосоматических расстройств среди детей неуклонно растет [9; 10; 12]. Несмотря на широкую теоретическую и практическую освещенность данной проблемы, аспект психосоматических нарушений в младенчестве и раннем детстве относительно мало изучен, существует потребность в разработке эффективных способов диагностики и программы помощи матери и ребенку на ранних этапах развития детей с психосоматическими расстройствами [22; 24].

История ранних отношений матери и младенца была предметом пристального внимания на протяжении всего развития психологии [3; 4]. Вначале она была освещена в теории психоанализа и теории объектных отношений (Р. Шпиц [24], М. Кляйн [11]), в межперсональных психоаналитических теориях (Д. Винникотт [5; 6], Д. Стерн [22]), к которым относят и теорию привязанности (Дж. Боулби [2], М. Эйнсворт [25]). Говоря об отечественной психологии, можно отметить вклад Л.С. Выготского [7] в изучение психики младенца с точки зрения культурно-исторической концепции психического развития, концепцию о генезисе общения М.И. Лисиной [13] и современные работы Г.Г. Филипповой [23], Р.Ж. Мухаммедрахимова [14], Н.Н. Авдеевой [1], Е.О. Смирновой [21] и многих других авторов [8; 15; 16; 17; 18; 19].

Однако обширные экспериментальные исследования диады «мать — младенец» появились только в последние несколько десятилетий, благодаря им младенца стали рассматривать как активного участника взаимодействия с матерью, находящегося в поиске и активном выборе прежде всего социальных стимулов, инициирующего общение и строящего свой ответ на отношение к нему матери и значимых взрослых [17; 18; 20; 23; 30]. В силу слабой, только начинающей формироваться дифференциации психического и соматического ответом младенца на неблагоприятно развивающуюся эмоциональную связь будет крик и уход от контакта, но это касается лишь здоровых и сильных младенцев. В подавляющем же большинстве случаев это соматические реакции: нарушения функционирования пищеварительной системы, в более сложных случаях — дыхательной системы, и в крайних — так называемые внезапные смерти младенцев (Р. Шпитц [24]). Именно эту взаимосвязь качества контакта матери и младенца и наличия психосоматических нарушений у последнего мы рассматриваем в настоящей статье.

Предметом исследования выступила взаимосвязь качества контакта матери и младенца 3—4 месяцев с психосоматическими нарушениями в младенческом возрасте.

В соответствии с поставленными проблемами мы сформулировали цель исследования: изучить характер взаимосвязи качества контакта матери и младенца 3—4 месяцев с наличием у последнего психосоматического расстройства.

Задачи исследования

1.   Выявить различные типы контакта матери и младенца 3—4 месяцев, используя структурированное наблюдение и анализ видеозаписей, и описать специфические характеристики типов контакта.

2.   Изучить особенности типа контакта в диаде «мать — ребенок 3—4 месяцев» у детей с младенческими коликами.

3.   Разработать методические рекомендации для врачей-педиатров и клинических психологов с целью диагностики нарушений контакта и определения форм и методов психологической помощи матери и младенцу.

Характеристика выборки испытуемых и методов исследования

В исследовании принимали участие женщины в возрасте 19—27 лет и их младенцы в возрасте 3—4 месяцев (от первой беременности и первых родов). Общее число испытуемых составило 32 пары. В эксперименте участвовали лишь полные семьи.

Участие в исследовании матерей и младенцев 3—4-месячного возраста связано с тем, что, с одной стороны, к этому возрасту складываются первые паттерны взаимодействия в диаде, которые впоследствии станут основой для формирования привязанности, а с другой — выявление наиболее ранних нарушений в функционировании диады позволяет повысить эффективность психотерапевтической помощи младенцу и его матери.

Исследование проводилось на базе ОБУЗ «Курская детская городская поликлиника № 7». Диагнозы «Младенческая колика», «Аллергические реакции невыясненного генеза», «Аэрофагия» верифицированы педиатрами указанного медицинского учреждения. Исследование проводилось в течение 2010—2012 годов.

Функции экспериментатора заключались в том, чтобы давать инструкцию матери, следить за временем и фиксировать взаимодействие матери и ребенка на видеокамеру. Матерям давалась следующая инструкция: «Мы просим вас повзаимодействовать со своим ребенком так, как вы обычно это делаете». Процедура эксперимента состояла из предъявления матери инструкции, осуществления видеосъемки в течение 2—3 минут и ведения протокола по окончании видеосъемки.

Видеоматериалы анализировались дважды: группой экспертов, работающих с младенцами, и группой экспериментаторов с использованием системы балльных оценок по единицам наблюдения «Мангеймской шкалы оценки для понимания взаимодействия матери и ребенка в грудном возрасте» (MBS-MKI-S). Посредством указанной шкалы анализируются проявления матери в этом взаимодействии по следующим показателям: «Эмоциональные проявления» (выражение лица), «Ласковость» (телесный контакт, прикосновения, положение тела), «Проявления голоса» (построение предложения, громкость, высота звука, темп, спонтанность), «Вербальные ограничения» (многочисленность негативных проявлений и выражение негативного проявления в содержании и/или тоне голоса), «Подобие, искренность» (соответствие отношения содержанию, тону, чувству), «Изменчивость, разнообразие поведения» (к вопросу об управлении вниманием или активностью ребенка), «Реактивность», «Сенситивность, или отзывчивость», «Стимуляция» (количество, интенсивность или частота), «Содержание речи» и «Наличие и качество игр с ребенком» [25; 27; 28; 29].

Проявления ребенка анализировались по следующим шкалам: «Эмоции» (лицо и звуки), «Проявления голоса» (только такие, которые не являются плачем, нытьем и смехом, только «сообщения», подражания и др., которые мама «вызывает», которым мама «отвечает»), «Характер реакции на стимуляцию матери».

В качестве методов статистической обработки мы использовали U-критерий Манна — Уитни, Н-критерий Крускала — Уоллиса и критерий Фишера. Расчеты проводились с помощью статистического пакета STATISTICA 8.0, с использованием критерия Kruskal — Wallis ANOVA, а также описательных статистик (мода, медиана, стандартное отклонение).

Результаты исследования

С помощью анализа, проведенного группой экспертов, мы выделили три типа контакта среди участвующих в эксперименте пар и обнаружили, что некоторые проявления, характеризующие качество привязанности, описанные М. Эйнсворт, можно наблюдать уже в 3—4-месячном возрасте [25]. Так, дети по-разному отвечают на стимуляцию матери. Некоторые из них легко откликались, были заметны их положительные эмоциональные проявления, а часть младенцев не реагировала на различную стимуляцию матери, или, при настойчивой гиперстимуляции, дети реагировали уходом (отводом взгляда, поворотом головы и всего туловища) или даже плачем. Достаточно очевидным был также основной эмоциональный настрой младенца при взаимодействии с матерью: от спокойно-радостного до напряженно-раздраженного и недовольного. Значительно различались матери и по способности утешить ребенка. У матерей, которые имели хороший контакт с ребенком, особенно заметно то, что Д. Стерн называл «совместным танцем матери и младенца» [22]. Они «отзеркаливали» друг друга в выражении лица, интонации голоса, звукоподражании. Возникало впечатление «созданного, своего мира», у наблюдателей неизменно этот мир вызывал чувство, схожее с радостной безмятежностью и умиротворением.

На противоположном полюсе по качеству контакта мы наблюдали взаимодействие, в котором большинство сигналов младенца либо игнорировалось матерью, либо негативно интерпретировалось; в свою очередь, ребенок также чаще всего не откликался на сигналы матери, уходя от контакта. Складывалось впечатление, что перед нами два практически не пересекающихся мира.

Группа матерей и их младенцев, которую эксперты не смогли отнести к двум вышеописанным, отличалась тем, что эти «танцы» — совместный, плавный и два одиночных, с болезненными столкновениями на одной площадке — чередовались. Как будто мать умела подхватывать и вести в этом танце, однако периодически была захвачена чем-то извне, не замечая растерянности и фрустрированности ребенка внезапным прерыванием взаимодействия с резким переключением на другой слог, темп, интонацию и т.д. В резонансных ощущениях наблюдателей также чередовались чувства спокойной радости и растерянности, досады. В результате работы экспертов три описанные группы были названы по аналогии с описанными М. Эйнсворт типами привязанности: надежный, амбивалентный и тревожно-избегающий [25]. Распределение по типам контакта среди диад, участвовавших в эксперименте, представлено в диаграмме (рис. 1).

 

 

Рисунок 1. Распределение в выборке испытуемых по типам контакта

 

Далее все видеоматериалы были проанализированы группой экспериментаторов с использованием системы наблюдения, описанной в «Мангеймской шкале оценки для понимания взаимодействия матери и ребенка в грудном возрасте» (MBS-MKI-S) по семи единицам наблюдения матерей и трем — младенцев, а также двум суммарным шкалам для оценки проявлений матерей и младенцев [28]. Следующей задачей для нас стало установление различий по частоте проявлений кодируемых нами характеристик взаимодействий матерей и младенцев в выделенных ранее трех группах. Анализ полученных различий по проявлениям младенцев и матерей подтвердил выдвинутую нами гипотезу о существовании качественно отличающихся типов контакта матери и ребенка 3—4 месяцев.

Так, нами были получены статистически значимые различия (р ≤ 0,05) по таким проявлениям младенцев, как «Эмоции» (p = 0,0004), «Проявления голоса» (p = 0,0005), «Реакция на стимуляцию матери» (p = 0,011) и «Общий суммарный балл» (p = 0,0001), по наблюдаемым показателям младенцев, а также «Искренность» (p = 0,015), «Реактивность» (p = 0,031) и «Содержание речи» (p = 0,018) по показателям матерей. Показатели таких шкал, как «Эмоция», «Проявления голоса» и «Суммарный балл по проявлениям матерей», находятся на уровне статистической тенденции и, возможно, при увеличении выборки дадут значимые различия.

Проведенная нами работа позволяет говорить о наличии качественно отличающихся типов контакта матерей и младенцев 3—4 месяцев и более полно, с учетом двух этапов анализа видеозаписей, описывать их характеристики.

Следующей задачей нашего исследования стало изучение взаимосвязи качества контакта матери и младенца в рассматриваемом возрасте с наличием психосоматического расстройства у младенца.

В результате проведенного нами исследования мы разделили нашу выборку на 2 группы — условно здоровые дети и дети с психосоматическим расстройством. Анализ медицинской документации и сбор анамнеза показали, что ведущей по частоте встречаемости и определяющей для отнесения к группе детей с психосоматическим расстройством стала младенческая колика (встречается у 53% детей в выборке) — остальные психосоматические расстройства лишь сопутствовали ему (рис. 2).

 

 

Рисунок 2. Процентное соотношение распределения психосоматических
расстройств в экспериментальной группе

 

Общая выборка испытуемых распределилась поровну на условно здоровых младенцев и младенцев с психосоматическими расстройствами. Поскольку во второй части нашего исследования участвовало 18 пар, девять из них составили экспериментальную группу.

Расчеты показали, что доля детей с неблагоприятным контактом (в связи с небольшой выборкой две группы с неблагоприятными типами контакта мы объединили в одну) значимо больше в группе младенцев с психосоматическими заболеваниями (p = 0,0283 < 0,05), что подтверждает выдвинутое нами предположение о наличии связи между качеством контакта матери и младенца 3—4 месяцев и наиболее распространенными в этом возрасте психосоматическими заболеваниями.

Далее мы сравнивали характеристики взаимодействия в диаде «мать — ребенок 3—4 месяцев», используя единицы наблюдения «Мангеймской шкалы» в экспериментальной и контрольной группах детей. Результаты показали значимые различия в группе здоровых детей и в группе детей с психосоматическими нарушениями более всего по проявлениям младенцев в диадном взаимодействии. В частности, статистически значимых различий (р ≤ 0,05) достигли такие проявления детей, как эмоции, наблюдаемые в выражении лица и звуках, проявления голоса, в которых оценивалась частота и интенсивность издаваемых ими звуков, а также суммарный балл по трем описанным выше проявлениям ребенка. Различия в проявлениях взаимодействия матери в экспериментальной и контрольной группах менее выражены. В частности, в зоне статистических тенденций (0,05 < p ≤ 0) находятся показатели изменчивости, то есть способности матери предлагать разнообразные формы взаимодействия, действовать нестереотипно, активно управлять вниманием ребенка. По остальным характеристикам взаимодействия матери с младенцем различий выявлено не было. Полученные нами результаты позволяют предположить, что при увеличении выборки наблюдаемые нами различия могут достичь статистически значимых, а также утверждать, что наиболее показательным в определении качества контакта в диаде является характер ответа младенца при взаимодействии с матерью.

Выводы

1.   Существуют различные типы контакта матери и младенца 3—4 месяцев. В складывающейся эмоциональной связи на изучаемом возрастном этапе мы можем выделить паттерны взаимодействия в диаде, развивающиеся по типу надежной, тревожно-избегающей и амбивалентной привязанности.

2.   У детей с неблагоприятным контактом в диаде «мать — ребенок 3—4 месяцев» наблюдаются сомато-вегетативные реакции в виде психосоматических расстройств прежде всего системы пищеварения. Наиболее частым является младенческая колика.

3.   Младенцы 3—4 месяцев с психосоматическими расстройствами в контакте с матерью проявляют сниженный эмоциональный настрой, реже улыбаются и выглядят заинтересованными, сосредоточенными (их глаза во время контакта широко открыты). Значимо реже в ответ на стимуляцию матери реагируют проявлениями голоса. Наблюдается частое отсутствие реакции или негативная реакция на стимуляцию матери. Матери описываемой группы отличаются стереотипным повторением поведения при попытках активизировать внимание ребенка или управлять его вниманием, отсутствием новых попыток или вариантов нового поведения.

4.   Результаты исследования могут быть использованы педиатрами и клиническими психологами для раннего выявления нарушений контакта матери и младенца 3—4 месяцев и психотерапевтического сопровождения с целью как предупреждения дальнейшего развития психосоматической симптоматики, так и профилактики развития нарушений привязанности в раннем детстве.

 

Литература

1.   Авдеева Н.Н. Младенчество // Дошкольное воспитание. – 2005. – № 3. – С. 101–106.

2.   Боулби Дж. Привязанность. – М.: Академический проект, 2003. – 447 с.

3.   Бриш К.Х. Терапия нарушения привязанности: от теории к практике / пер. с нем. – М.: Когито-Центр, 2012. – 316 с.

4.   Бриш К.Х. Теория привязанности и воспитание счастливых людей. – М.: Теревинф, 2014. – 208 с.

5.   Винникотт Д.В. Маленькие дети и их родители. – М.: Независимая фирма «Класс», 1998. – 80 с.

6.   Винникотт Д.В. Игра и реальность. – М.: Институт общегуманитарных исследований, 2008. – 234 с.

7.   Выготский Л.С. Младенческий возраст // Собрание сочинений: в 6 т. – М.: Педагогика, 1984. – Т. 4. – С. 269–318.

8.   Герхардт Сью. Как любовь формирует мозг ребенка? – М.: ООО «Издательство «Этерна». – 2012. – 319 с.

9.   Исаев Д.Н. Психосоматические расстройства у детей. – СПб.: Питер, 2000. – 512 с.

10.   Исаев Д.Н. Эмоциональный стресс, психосоматические и соматопсихические расстройства у детей. – СПб.: Речь, 2005. — 400 с.

11.   Кляйн М. Некоторые теоретические выводы, касающиеся эмоциональной жизни ребенка // Психоанализ в развитии: сборник переводов. – Екатеринбург: Деловая книга, 1998. – С. 59–107.

12.   Кулаков С.А. Психосоматика. – СПб.: Речь. – 2010. – Т. 1. – 320 с.

13.   Лисина М.И. Проблемы онтогенеза общения. – М.: Педагогика, 1986. — 144 с.

14.   Мухамедрахимов Р.Ж. Мать и младенец: психологическое взаимодействие. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2001. — 288 с.

15.   Симоненко И.А. Взаимосвязь качества контакта матери и младенца 3–4 месяцев с ранними психосоматическими нарушениями // Здоровье семьи – 21 век: электронное периодическое издание. – Пермь. – 2012. – № 4.

16.   Симоненко И.А. Качество привязанности ребенка к матери как фактор развития психосоматических расстройств у детей // Научное мнение. – СПб. – 2013. – № 7. – С. 129–136.

17.   Симоненко И.А. Изучение эффективности программы психологической помощи в развитии контакта матери и младенца 2–4 месяцев // Гуманитарные социально – экономические и общественные науки. – № 4. – 2014. – С. 279–283.

18.   Симоненко И.А. Привязанность и её влияние на здоровье и развитие ребенка. Психотерапия привязанности в детском возрасте. – ГБОУ ВПО КГМУ Минздрава России. – Курск. – 2014. – 242 с.

19.   Симоненко И.А. Психотерапия привязанности в диаде мать-ребенок в детском  возрасте  //  Вестник неврологии, психиатрии и нейрохирургии. – 2014. – С. 53–60.

20.   Симоненко И.А. Психологические особенности функциональных систем отношений в семье у ребенка с психосоматическим расстройством // Перспективы науки. – Вып. № 2(65). – 2015. – С. 52–56.

21.   Смирнова Е.О. Становление межличностных отношений в раннем онтогенезе // Вопросы психологии. – 1994. – № 6. – С. 5–16.

22.   Стерн Д.Н. Межличностный мир ребенка. Взгляд с точки зрения психоанализа и психологии развития / пер. с англ. – СПб.: Восточно-Европейский Институт Психоанализа. – 2006. – 376 с.

23.   Филиппова Г.Г. Психосоматические особенности ребенка в раннем онтогенезе // Перинатальная психология и психология родительства. – 2004. – № 2 [Электронный ресурс]. – URL: http://lib100.com/book/common_psychology/perinatalnaya
_psihoogiya

24.   Шпиц Р.А., Коблинер У.Г. Первый год жизни / пер. с анг. Л.Б. Сумм; под ред. А.М. Боковикова. – М.: Академический Проект, 2006. – 352 с.

25.   Ainsworth M.D. Mother-infant attachment // J. Amer. Psychol., 1979. – Vol. 11. – P. 67–104.

26.   Kruppa K., Holubowsky A. Babys wissen, was sie brauchen, und Eltern auch. Freiburg: Herder, 2004. – 192 s.

27.   Mangelsdorf S.C., Frosch C.A. Temperament and attachment: One con-struct or two? // Advances in Child Development and Behavior. – 2000. – Vol. 27. – P. 181–220.

28.   Mannheimer Beurteilungsskala zur Erfassung der Mutter-Kind-Interaktion im Säuglingsalter (MBS-MKI-S) / G. Esser, A. Scheven, A. Petrova [et al.] // Zeitschrift für Kinder- und Jugendpsychiatrie, 1989. – Vol. 17, № 4. – P. 185–193.

29.   Mertens W. Einfuhrung in die psychoanalytische Therapie. – Stuttgart: Kohl-hammer. – 2000.

30.   Mertesacker B. Bedingungen mutterlicher Reaktivität/Sensitivität im ersten Lebensjahr: Inaugural-Dissertation, Fachbereich Humanmedizin. – Giessen, 2000.

31.   Richter H.E. Eltern, Kind und Neurose. – 2007. – 288 s.

 

 

Ссылка для цитирования

УДК 159.922.736:364.266

Симоненко И.А. Психологические особенности контакта матери и младенца 3—4 месяцев с младенческими коликами // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2015. – N 5(34) [Электронный ресурс]. – URL: http://mprj.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

 

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.

 

 

  В начало страницы В начало страницы

 

Портал medpsy.ru

Предыдущие
выпуски журнала

2015 РіРѕРґ

2014 РіРѕРґ

2013 РіРѕРґ

2012 РіРѕРґ

2011 РіРѕРґ

2010 РіРѕРґ

2009 РіРѕРґ