Предыдущие
выпуски журнала

Сексуальная культура современной российской молодежи

Рогачева Т.В., Маликова Н.Н., Захаров М.А. (Екатеринбург)

	Рогачева Татьяна Владимировна –  член научно-редакционного совета журнала «Медицинская психология в России»; –  доктор психологических наук, кандидат философских наук, профессор Уральской государственной медицинской академии, сертифицированный специалист в области Гештальт-психологии. E-mail: TVRog@yandex.ru
	Маликова Наталья Николаевна –  кандидат философских наук, доцент, генеральный директор Центра социальных технологий «Оптима». E-mail: malicovann@gmail.ru
	Захаров Михаил Анатольевич –  кандидат медицинских наук, доцент кафедры кожных и венерических болезней Уральской государственной медицинской академии. E-mail: odoev-58@mail

Аннотация. Раскрываются основные компоненты сексуальной культуры современной российской молодежи: снижение возраста сексуального дебюта, социальное и моральное принятие добрачной сексуальности, уменьшение мотивационных и поведенческих различий между юношами и девушками. Дан сравнительный анализ сексуального поведения современных молодых людей с результатами социологических исследований 20-х, 60-х и 70-х г.г. XX века. Подчеркнуто усиление рискованного сексуального поведения современной молодежи. Показано, что современная сексуальная культура формируется стихийно.

Ключевые слова: сексуальная культура, реальное сексуальное поведение, сексуальные установки, сексуальные риски.

Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.

Введение

Проблема сексуальности долгое время была в России (Советском Союзе) под запретом. И.С. Кон вспоминает, как в 1969 году (всего 44 года назад!) была представлена к защите кандидатская диссертация С.И. Голода, посвященная данной проблеме. «Последовал грозный звонок из обкома: кто посмел писать о таких вещах!? … диссертацию затребовали в ЦК комсомола; первый секретарь ЦК Е.М. Тяжельников заявил, что работа Голода — «идеологическая диверсия против советской молодежи» и если защиту не отменят, он будет жаловаться в ЦК партии» [3, c. 280]. Стоит оговориться для молодых читателей, что обком — это учреждение, главнее которого в любой области не было, а комсомол — главная идеологическая организация всей молодежи СССР. Именно И.С. Кон впервые открыто поставил проблему формирования сексуальной культуры у молодых людей. Данный автор приводит особенности социально-возрастных поколений россиян, каждое из которых имеет свою «культуру сексуальности»:

1.  Старшее поколение (люди, родившиеся между 1920 и 1944 г.г. и психологически сформировавшиеся в 1935-1960 г.г.) — поколение умолчания, принужденное к молчанию;

2.  Cреднее поколение, родившееся между 1945 и 1965 г.г. и сформировавшееся в 1960-1980 г.г. — поколение персонализации, т.к. именно в период Хрущевской «оттепели» были как бы разрешены индивидуальные чувства и эмоции;

3.  Младшее поколение, родившееся после 1965-го и сформировавшееся после 1980 г. — поколение гласности, когда сексуальность — нормальная часть повседневной жизни [3, c. 343-345].

Можно говорить о четвертом поколении, которое, родившись в период перестройки, формируется сегодня. Как утверждает А.А. Темкина, «эмпирически о радикальных гендерных изменениях в сфере сексуальности в начале 2000-х гг. свидетельствуют следующие тенденции:

—  Рационализация, контроль и планирование женщинами своей сексуальной жизни, повышение активности и компетентности женщин в сфере сексуальных отношений, ответственное отношение женщин к репродуктивному здоровью, позиционирование женщинами себя в качестве субъекта сексуального желания и удовольствия.

—  Распространение ответственного отношения мужчин и женщин к сексуальным практикам.

—  Ориентация на партнерство в сексуальных отношениях» [4, c. 38].

Стоит оговориться, что этот же автор указывает, что данные тенденции характерны только для образованных городских слоев населения. В целом же, сексуальные установки мужчин и женщин поляризованы, причем до сих пор мужские сексуальные установки признаются большинством населения как приоритетные.

Поэтому проблема сексуальной культуры современной молодежи далека от решения. Уже в 1990 году все еще можно было прочесть в научно-педагогической литературе: «Половое воздержание до 25-30 лет не только безвредно, но и весьма полезно, а в добрачный период, т.е. в возрасте 18-26 лет, и необходимо», что, как указывал И.С. Кон, подтверждает, что «в целом, советская педагогика с задачей полового воспитания и сексуального просвещения не справилась» [3, c. 307].

Революционные изменения в нашей стране 90-х годов прошлого века привели к тому, что, «как только цензурные цепи ослабели, «совковый» секс разорвал их и предстал во всей своей нецивилизованной наготе и неприглядности» [3, c. 321]. Если на Западе изменение сексуальных установок, названное сексуальной революцией, было связано, в первую очередь, с индивидуализацией жизни и эмансипацией женщины, то изменение идеологической парадигмы, появление оппозиции и гласности, привело в России к:

«—  вульгаризации, сведению сложных любовно-эротических чувств и переживаний к примитивной стандартной сексуальной технике;

—  коммерциализации сексуальной культуры и сексуальных услуг» [3, c. 337].

Что же понимается под категорией «сексуальная культура»? Наверно, нет ни одного словаря по гуманитарным наукам, где не было бы определения культуры. Таких определений едва ли не больше, чем определений понятия «личность». Нас интересуют в первую очередь такие подходы к культуре, которые рассматривают данное понятие как систему развития человека как субъекта деятельности, как процесс адаптации человека к изменяющейся среде.

Сексуальная культура прямо зависит от сексуальной революции, которая «в советское время происходила «под ковром», а в 1990-е годы стала открытой» [3, c. 372]. Направления такой революции, по мнению И.С. Кона, схожи с теми же процессами в западных странах. Данный автор выделяет:

«—  снижение возраста сексуального дебюта;

—  эмансипацию сексуального поведения от брачного и репродуктивного;

—  социальное и моральное принятие добрачной сексуальности;

—  ослабление «двойного стандарта»;

—  уменьшение мотивационных и поведенческих различий между мужчинами и женщинами;

—  увеличение разрыва между поколениями в сексуальных установках, ценностях и поведении» [3, c. 372-373].

Следовательно, можно предположить, что сексуальная деятельность есть составная часть социализации как адаптации молодого человека к уже существующим правилам и нормам сексуального поведения в социуме. Социализация же современного молодого человека проходит в непростое время, когда меняются функции социальных институтов, в первую очередь семьи, брака, образовательных учреждений, формы и методы социального контроля. Брачно-семейные отношения находятся в ситуации дезорганизации, что свойственно всем цивилизованным обществам. Роль школы снижена, в ней отсутствуют детские и подростковые организации, которые также формировали нормы и правила сексуального поведения. Эти тенденции привели к разрушению традиционных норм и ценностей, ориентированных на внешний контроль сексуальной активности. В то же время, в отличие от западных стран, где общая закономерность индивидуализации жизни привела к усилению самоконтроля и ответственности человека, в России можно констатировать противоречие между реальным сексуальным поведением и официальной идеологией, приведшее к стихийному формированию нового типа сексуального поведения. Каковы особенности этого поведения и можно ли это назвать культурой?

Материалы и методы

В качестве объекта исследования выступили молодые люди в возрасте 17-18 лет, обучающиеся на первых курсах ВУЗов / колледжей (на базе общего среднего образования) г. Екатеринбурга. Формирование выборки состояло из 2-х ступеней, в соответствии с типом учебного заведения. На первой ступени был осуществлен целевой отбор учебного заведения. Так, были выбраны учебные заведения технического профиля, что характерно для Екатеринбурга как крупного индустриального города. Средне-специальное учебное заведение было представлено колледжем (Горно-металлургическим колледжем им. Ползунова), а ВУЗы — УрФУ и Академией Путей Сообщения. На второй ступени с помощью серийно-гнездовой выборки был произведен отбор учебных групп первого курса. В колледже были опрошены все группы первого курса на базе общего среднего образования. В Вузах — 3 группы в УрФУ и 5 групп в Академии Путей Сообщения. Согласно методике проведения групповых опросов в учебных группах были опрошены все, присутствующие на занятиях в момент проведения опроса. Всего было опрошено 128 учащихся колледжа и 150 студентов Вузов. Выборка составила 156 юношей (56,1% массива) и 122 девушки (43,9%). В исследовании принимали участие также и преподаватели вышеперечисленных учебных заведений, работающие на 1 курсах.

Результаты исследования и их обсуждение

Для анализа основных закономерностей процесса формирования сексуального поведения молодых людей, стоит обратиться к уже проведенным исследованиям. Так, в исследовании 1965 года, проведенном С.И. Голодом, приводятся социологические данные о начале сексуальной жизни студентов 16-18 лет. Причем о более ранних возрастах данный исследователь даже не думал. В этом году до шестнадцати лет только 6% студентов уже имели сексуальные контакты, в 1972 году таких студентов 8% [2, c. 23]. Сравним эти данные С.И. Голода с результатами нашего исследования (Табл. 1). При вопросе о допустимом, по мнению студентов и их преподавателей, возрасте начала сексуальной активности, большинство учащихся колледжа (57%) и первокурсников (42,7%) рассматривают шестнадцатилетие. При этом у большинства преподавателей (48%) этот возраст старше. Обратим внимание, что 2,2 % студентов, причем больший процент у студентов ВУЗов (3,3%) считают таким возрастом 12 лет и младше, а период 13-15 лет рассматривает как допустимый для вступления в сексуальные отношения каждый пятый.

Таблица 1

Допустимый возраст начала вступления в сексуальные отношения
(% по массиву)

* здесь и далее, за исключением таблицы № 8, кумулятивный % — последовательное суммирование % от первого значения переменной до последнего.

Немного (4%) преподавателей также рассматривают возраст 13-15 лет как возможный для начала сексуальных отношений. Каков же реальный возраст сексуальных отношений для молодежи начала ХХI века? Рассмотрим Таблицу 2.

Как видно из Таблицы 2, возраст 17 лет выступает медианным для начала половой жизни современных студентов. Однако до 17 лет сексуальные отношения имел почти каждый второй (47,4%), причем принципиальная разница по гендерному признаку отсутствует. В исследовании, проведенном в 1923 г. в Петрограде, «среди студенчества и рабочей молодежи моложе 18 лет сексуальный опыт имели 47% юношей и 67% девушек. По данным опроса участников молодежной конференции в 1929 г. до 18 лет начали половую жизнь 77,8% мужчин (из них 16% — в 14 лет и моложе) и 68% женщин» [3, c. 226]. По данным С.И. Голода, в 1965 году «до 16 лет добрачную жизнь начали 11% юношей и около 1% девушек» [2, c. 23].

Сексуальная активность молодых людей 20-х годов объясняется исследователями этическими проблемами. «Старые гнилые устои семьи и брака рушатся и идут к полному уничтожению с каждым днем. Но нет никаких руководящих начал для создания новых красивых, здоровых отношений. Идет невообразимая вакханалия. Свободная любовь лучшими людьми понимается как свободный разврат. Самые ответственные политические люди, вожди революции, сами в этой области бессильны… Молодежь не имеет сколько-нибудь определенного влияния», — приводит И.С. Кон слова из статьи С.Р. Равич, опубликованной в журнале «Коммунистка» в 1020 году.

Таблица 2

Возраст начала половой жизни (%)

Реальное сексуальное поведение современных 16-18-летних обусловлено совокупностью факторов как объективного, так и субъективного характера. К объективным факторам можно отнести реальную социокультурную ситуацию, сложившуюся в окружающем подростка социальном пространстве, отношение «общественности» к новым формам брака, наличие условий, способствующих не только формированию повышенного интереса молодого человека к вопросам секса, но и стремлением проявить себя и в этой сфере человеческих отношений. К субъективным факторам следует отнести уровень информированности подростка о факторах риска, возникающих при сексуальных контактах, его установку на возможность установления сексуальных отношений по достижению определенного возраста.

Лояльное отношение к сексуальным связям в подростковом возрасте во многом определяет собственное сексуальное поведение. Почти единодушным (93% опрошенных) является мнение молодежи о том, что сексуальный дебют должен состояться не позднее 18-19 лет (Табл. 1). Такой высокий показатель объясняется тем, что именно этот возраст ассоциируется у молодежи с взрослением, началом условно самостоятельной жизни, вне опеки учителей и большей свободой, предоставляемой родителями. Этот показатель в значительной мере согласуется с представлениями взрослых (педагогов, родителей и т.п.), что видно на примере опроса преподавателей, из которых только 24% не разделяют мнение своих учеников.

Вместе с тем нельзя не заметить радикализм значительной части молодежи: ¾ (75%) учащихся колледжа и чуть менее (68%) студентов Вузов считают, что начинать половую жизнь можно не позднее 16-17 лет. Среди преподавателей так считает только каждый пятый опрошенный. Примерно такая же доля молодежи, на наш взгляд, на основании этого критерия может быть отнесена к группе риска: 18% учащихся колледжа и 25% студентов полагают вполне допустимым начало сексуальных отношений еще в подростковом возрасте (до 15 лет). К этому же возрасту, по признанию опрашиваемых, большая их часть уже испытывала сексуальное влечение (Табл. 3). С.И. Голод в своей работе приводит данные М.М. Рубинштейна, который исследовал формирование сексуальности с помощью автобиографических и дневниковых записей в 1928 году: «Фактически сексуальное влечение отсутствовало у 27% девушек и 1,6% юношей, … истинное сексуальное влечение отмечали 3% девушек и 32% юношей» [3, c. 17], причем средний возраст опрашиваемых — 17-18 лет.

Таблица 3

Возраст, когда проявилось сексуальное влечение (% по массиву)

В наши дни средний возраст, когда молодой человек осознает свою сексуальную потребность, выделяет ее из ряда других телесных потребностей, значительно снижен и составляет 13-15 лет, как это видно из Табл. 3. Эта осознанная потребность, а также высокая самооценка собственного физиологического (полового) развития нашли свое отражение в реальном поведении опрошенных. Сексуальный дебют каждого четвертого опрошенного молодого человека состоялся в возрасте не позднее 15 лет, почти у половины — до 16 лет, у 60% — до 17 лет (включительно). То есть эти молодые люди получили свой первый сексуальный опыт еще обучаясь в школе. Если учесть, что в группу испытуемых вошли бывшие одиннадцатиклассники, ориентированные на продолжение образования, а, значит, потенциально, наиболее благополучный в воспитательном отношении контингент школьников, то можно с большой долей вероятности утверждать, что среди всех школьников в целом этот показатель будет значительно выше.

Таблица 4

Возраст начала половой жизни (% от числа живущих половой жизнью)

Хотелось бы особое внимание обратить именно на 16-летний возраст. По результатам нашего исследования начало юности, очевидно, воспринимается многими как своеобразная критическая величина, старт на короткой дистанции под названием «молодость», когда надо многое успеть. Большая часть (40% учащихся колледжа и 30% ВУЗа) опрошенной молодежи из числа уже имеющей сексуальный опыт, дебютировали в сексуальном плане именно в этом возрасте (см. Табл. 4). Превалирование этой доли респондентов отразилось и на среднем показателе возраста сексуального дебюта, который составляет 15,6 лет.

Следует признать, что сексуальный дебют часто еще не означает начала регулярной половой жизни подростка или молодого человека. Довольно часто он, очевидно, бывает случайным, спонтанным. Это легко обнаруживается при сопоставлении возраста дебюта и возраста регулярной половой жизни: он смещается в средних показателях ровно на год (16,5 лет), а по анализу распределений видно явное сползание превалирующих значений на возраст 17 лет.

Таблица 5

Возраст начала регулярной половой жизни (% от числа живущих половой жизнью)

В 18-19 лет подростковая нетерпеливость «взросления» утрачивается. Будучи уже юношами и девушками, многие молодые люди становятся гораздо более осторожным. К тому же в это время происходит замена ближайшего окружения (учебного коллектива), часто — референтной группы. В результате в этих возрастных группах наблюдается существенное сокращение числа дебютантов (см. Табл. 4). Следует обратить внимание на согласованность ответов учащихся и студентов. Никаких значимых различий в поведенческой стратегии анализируемых групп респондентов не прослеживается, что свидетельствует о наличии общих закономерностей формирования и развития сексуальности. Только треть опрошенных указали, что еще не живут половой жизнью.

Таблица 6

Отношение к ранним половым связям (%)

* Индекс рассчитан по формуле средней арифметической взвешенной и может принимать значения от +1 до −1, где +1 означает полную поддержку, а −1 — полное неприятие. Значение 0 соответствует нейтральному отношению.

Не исключая того факта, что сенситивность вопроса увеличивает долю неискренних ответов на него, отметим, что данный вопрос неоднократно контролировался в инструментарии и многократные полученные ответы свидетельствуют о правильности зафиксированного показателя. Различия в показателях по подмассивам учащихся и студентов не являются статистически значимым. Вполне объяснимым в контексте проведенного анализа является толерантное отношение учащейся молодежи к ранним половым связям. Явная поддержка данному явлению не выражается, но в отличие от мнения представителей взрослого населения — преподавателей — неприятие ранних половых связей демонстрируют только каждый четвертый учащийся колледжа и каждый третий студент-первокурсник. В величине индекса отражается агрегированная и усредненная оценка ранних половых связей разными категориями опрашиваемых. Наиболее нетерпимо относятся к ним преподаватели. Молодежь значительно толерантнее: значение индекса приближается к нулевой отметке. Но прослеживаются небольшие различия между студентами и учащимися колледжа: последние чуть более толерантны по отношению к ранним половым связям.

Интересная зависимость выявлена по отношению к полу опрашиваемых. При равном количестве юношей и девушек, выразивших нейтральное отношение (чуть более 60%), юноши гораздо более часто дают положительную оценку этому явлению, нежели девушки: среди юношей 16% — оценивших положительно и 23,7% отрицательно, а у девушек эти показатели составляют соответственно 4,1%, 32,8%.

При анализе сексуального поведения человека важно знать не только факт наличия или отсутствия регулярных половых контактов, но и характер этих связей, их устойчивость и направленность. У опрошенных преобладает так называемая традиционная, гетеросексуальная направленность: 86% опрошенных. Только 2,2% отнесли себя к бисексуалам, а 10,8% затруднились с ответом. Учитывая демонстративный характер поведения данной возрастной группы, можно предположить, что эти ответы — скорее попытка выделиться из массы, нежели серьезная позиция. Остальные респонденты не захотели высказываться о своих сексуальных предпочтениях.

Таблица 7

Влияние пола на характер половой жизни опрашиваемых (%)

Треть испытуемых, как мы отмечали ранее, еще не начали половую жизнь. Почти 44% имеют опыт такого рода, но он, по всей вероятности, не составляет очевидной угрозы ни с точки зрения физического здоровья, ни с позиции общественной морали. Если в исследовании С.И. Голода четко прослеживаются прямые связи с осуждением сексуальной активности молодежи обществом, данный автор пишет: «Сопоставление подвыборок по годам опроса подкрепляет впечатление о ведущем месте морали в регулировании сексуального поведения», то в нашем исследовании подтверждается развитие социальных представлений о сексуальной активности как серьезной и важной части человеческой культуры, необходимой потребности каждого здорового молодого человека, повышением толерантности общества к этому вопросу. С.И. Голод подчеркивает, что «очевидно функционируют два регулятивных механизма, причем ни один из них не «срабатывает» в полную силу, т.к. действие одного уже неэффективно (сексуальные связи должны ограничиваться рамками брака), а другой еще не развернут (удовлетворение своих потребностей, в том числе сексуальной потребности как ценностной)» [2, c. 21]. Сейчас же моральные и нравственные границы размыты, поэтому реальное сексуальное поведение превращается в нечто, названное И.С. Коном «зверем, вырвавшимся из клетки» [3, c. 318].

Социологические  исследования  в  бывшем  СССР  фиксировали  в  течение 60−80-х г.г. снижение обычно-традиционной нормативности относительно сексуальной активности молодежи. «У ленинградских студентов (1965 г.) выяснялось мнение о возможности добрачных сексуальных отношений: 45% их одобрили, 22% осудили и 33% предпочли нейтральную позицию; опрос, проведенный через 7 лет, подтвердил устойчивость тенденции» [2, c. 28]. Наше исследование выявило, что проблема сексуальных отношений до брака вообще не является проблемой для современной молодежи. Если вспомнить, что в исследовании участвовали первокурсники, среди которых нет людей, состоящих в браке, то все ответы относительно половых отношений даются неженатыми / незамужними людьми. Даже если предположить, что 40,7% ответивших состоят в гражданском браке, имея одного постоянного партнера, то почти 60% от оптантов, живущих половой жизнью, одобряют добрачные сексуальные отношения.

Таблица 8

Характер половых отношений (% к числу живущих половой жизнью)

Обратимся к Таблице 8. На наш взгляд, группа, состоящая из молодых людей, живущих половой жизнью, но при этом не имеющих постоянного партнера, довольно высока: 12,6% от общего количества опрошенных плюс каждый четвертый, имеющий случайные сексуальные связи. То есть каждый 4-5 представитель учащейся молодежи отличается рискованным сексуальным поведением. Различия между учащимися колледжа и ВУЗов отсутствуют. Однако установлена сильная зависимость характера сексуальной жизни от пола респондента: более рискованное сексуальное поведение демонстрируют представители мужского пола, каждый третий (33,3%!) попадает в группу риска. Полученные нами данные перекликаются с результатами С.И. Голода, который также указывал, что «мужчины раньше и интенсивнее вовлекаются в сексуальную практику» [2, c. 22]. Однако в нашем исследовании не установлено статистически достоверных различий между сексуальной активностью юношей и девушек, тогда как в исследовании 1990 года отмечается, что «мужская активность преобладает до 18 лет, и, наоборот, женская находится за пределами отмеченного рубежа» [2, c. 23]. С.И. Голод объясняет выявленную им тенденцию физиологическими особенностями юношей и ориентацией девушек в первую очередь на вступление в брак и страхом нежелательного зачатия. Этот исследователь подчеркивает, что в данных условиях вышеперечисленные мотивы выступают показателем «низкой сексуальной культуры и практического отсутствия надежных контрацептов», что заставляет девушек «брать на себя инициативу по регуляции зачатия» [2, c. 22]. Современные студентки, достаточно просвещенные в вопросах контрацепции, демонстрируют поведение, практически не отличающееся от сексуального поведения юношей.

Ситуация представляется еще более угрожающей, если соответствующие показатели рассмотреть только по отношению к числу молодых людей, живущих половой жизнью.

Таблица 9

Количество партнеров за 6 месяцев (% от числа живущих)

* последовательное суммирование % от последнего значения к первому.

В этом контексте доля рискующих составляет уже 38,4%! И здесь специфика в уровне образовательного звена не прослеживается. Контрольную и, одновременно, уточняющую нагрузку несет в себе информация о количестве сексуальных партнеров за последние 6 месяцев. Эта информация полностью согласуется с предыдущей: 38% опрошенных и живущих половой жизнью имели связь не менее, чем с двумя партнерами. Каждый 4-5 (22,5%) — не менее, чем с тремя; каждый 7-8 (13,3%) — не менее, чем с четырьмя партнерами.

Таким образом, рискованность сексуального поведения довольно значительной части испытуемых проявляется не только в их довольно раннем сексуальном дебюте, но и в сложившейся у них практике спонтанных, неупорядоченных сексуальных связей. Сексуальный контакт, к сожалению, не рассматривается большей частью молодых людей (прежде всего — юношами) как логическое продолжение их устойчивых любовных отношений. Такой вывод подтверждается оценкой учащимися возможности вступления в сексуальные отношения в первые часы знакомства (см. табл. 10). Менее половины опрошенных (46%) считают это недопустимым. Треть (35,3%) ссылаются на обстоятельства, но при этом не отвергают такой возможности. Для 18% участников опроса это вполне допустимо. В данном вопросе студенты ВУЗов демонстрируют чуть большую свободу нравов, чем учащиеся колледжа.

Таблица 10

Допустимость вступления в сексуальные отношения в первые часы знакомства

Подтверждением важности коммуникативной функции секса в молодежной среде является доминирование такой мотивации вступления в сексуальный контакт как стремление узнать партнера: не проверить или закрепить сложившиеся отношения, а именно узнать его. На эту причину указали почти 2/3 (64%) опрошенных (см. табл. 11). Среди позитивных моментов следует отметить довольно слабое влияние прагматической мотивации (такой как престиж, деньги, желание выйти замуж), очень сильно развитой у молодежи еще 7-10 лет назад. Так, по данным С.И. Голода «молодые люди, как правило, начинают сексуальную жизнь с подругой; на связи со «случайной» знакомой приходится относительно небольшая доля и уж совсем мизерное количество вовлекается в них в процессе матримониального ухаживания. Девушки значительно реже мужчин вступают в сексуальные отношения с «товарищем», и напротив, чаще со «случайным» знакомым и с женихом» [2, c. 25]. Таким образом, можно проследить серьезные изменения в сексуальном поведении молодежи.

Не может не насторожить существенное влияние внешних факторов на установление сексуального контакта, таких как наличие места, а также факторов делинквентного поведения: прием алкоголя, наркотиков.

Таблица 11

Обстоятельства, способствующие вступлению в сексуальную связь (%)

В соответствии с поведенческой стратегией, характерной для молодежи, основными местами знакомств с сексуальными партнерами являются компании друзей (72% опрошенных), дискотеки, клубы (64%), а также учебное заведение или место работы (60%). Просто уличное знакомство или знакомство в кафе, баре, ресторане, по сети Интернет рассматривается ими скорее как возможный, но редко встречающийся вариант знакомств.

Что касается значимости факторов алкогольного или наркотического опьянения для вступления в сексуальную связь, следует отметить, что учащиеся колледжа подчеркнули ее в большей степени, нежели студенты. Интересно при этом, что среди студентов ВУЗов больше тех, кто признался в случаях установления сексуальных контактов с незнакомцем в состоянии опьянения: по массиву опрошенных в целом этот показатель составляет 19,1%, среди учащихся — 15,6%, а среди студентов — 22% (каждый 4-5 опрошенный в ВУЗе!). Видимо, молодежные вечеринки с употреблением алкоголя в большей степени распространены ВУЗах, тогда как колледж является средой, где чуть более распространено употребление наркотиков. В колледже 15,6% опрошенных учащихся признались в употреблении тех или иных наркотических препаратов, в Вузах — 11,4%. Соответственно, на глазах 46,1% учащихся колледжа бывали случаи употребления наркотиков. Этот показатель в ВУЗе также чуть ниже — 40,7%.

Полученные нами данные перекликаются с результатами И.С. Кона, который отмечает, что «ранее начало половой жизни статистически связано с разными формами девиантного, социально неодобряемого поведения. Курящих и пьющих среди сексуально активных шестнадцатилетних втрое больше, чем среди девственников. Наркотиками баловались соответственно 32 и 6% (1993 год), а в 1995 году на вопрос: «Пробовал ли ты травку?» утвердительно ответили 83% сексуально активных и 26% по выборке в целом» [3, c. 395].

Любая культура, в том числе и сексуальная, предполагает адекватное и осознанное удовлетворение потребностей, связанных с конкретным видом деятельности. С чем связано у молодежи понимание безопасного секса? Прежде всего, надо отметить, что, к сожалению, у молодежи отсутствует видение опасности ранних сексуальных связей (см. табл. 12). Менее половины опрошенных (в основном это те, кто еще не живет половой жизнью или имеют связь с одним партнером) считают, что такие связи могут негативно отразиться на собственном здоровье молодого человека или на здоровье его потомства. Поведенческая стратегия группы риска в полной мере проявила себя и в этом вопросе.

Таблица 12

Влияние характера сексуальных связей респондентов на их согласие с тем,
что ранние сексуальные связи влияют на собственное здоровье
или здоровье потомства (%)

В данном вопросе позиции молодых людей и их педагогов существенно расходятся: 80% из числа последних убеждены, что ранняя половая связь наносит вред здоровью и самой молодежи, и их потомства. Опасность сексуальных отношений молодые люди связывают с возможностью заражения венерическими заболеваниями, наступлением незапланированной беременности, приобретением воспалительных заболеваний половых органов. Показатели по первым двум позициям (вензаболевания и нежелательная беременность/аборт) настолько велики, что можно говорить о единодушии мнений в признании чрезвычайной опасности таких последствий.

Таблица 13

Нежелательные последствия сексуальной жизни (%)

*Сумма ответов превышает 100%, так как каждый респондент мог дать несколько ответов.

Оценка реальности такой опасности находит отражение в оценке респондентами остроты проблемы вензаболеваний в таком крупном индустриальном городе как Екатеринбург. Респондентам было предложено высказаться, какую долю населения города, на их взгляд, составляют люди — носители этих заболеваний. По мнению преподавателей, каждый третий горожанин (31,2%) является носителем вензаболеваний (среднее значение рассчитано по формуле средней арифметической взвешенной). У молодежи этот показатель тоже высок, однако значительно ниже, чем у преподавателей: 22,7%. Очевидное признание опасности городского пространства в контексте заявленной проблемы, влечет за собой и признание этой опасности в молодежной среде.

Интересно сравнить наши результаты с данными С.И. Голода 1965 года. Так, в качестве основной причины, удерживающей студенческую молодежь от вовлечения в сексуальное общение, юношами называется отсутствие случая (52 %), тогда как девушками — моральные соображения (70%). Страх заражения венерическими болезнями указан в качестве причины отказа от сексуальных отношений 9% юношей и 1% (!) девушек [2, c. 21].

Таблица 14

Оценка остроты проблемы вензаболеваний среди подростков и молодежи (%)

* Индекс значимости рассчитан по формуле средней арифметической и может принимать значения  от +2  до −2,  где +2 — проблема чрезвычайно острая, +1 — достаточно острая, −1 — скорее не острая, −2 — проблема отсутствует. 0 означает отсутствие мнений по поставленному вопросу.

Обращает на себя внимание и некоторая недооценка педагогами учебных заведений, очевидно, и другими взрослыми-неспециалистами, этой проблемы, прежде всего, как молодежной, которая может иметь для данной группы не только актуализированные, но и пролонгированные негативные последствия. Видно также, что наиболее невосприимчива к проблеме именно та категория молодежи, которая и составляет группу риска. Приведенные в Таблице 14 показатели свидетельствуют об актуальности проблемы и значимости работы, проводимой в этом направлении.

Несмотря на тревожное состояние городского пространства, в своем непосредственном окружении респонденты довольно редко встречаются с людьми, переболевшими или болеющими такими заболеваниями: на наличие таких знакомых указали 8% педагогов, 11% учащихся и 5% студентов. Это обстоятельство, по-видимому, выступает, особенно для молодежи, несколько «расслабляющим», успокаивающим фактором. Отсутствие личного сопереживания проявляется в том, что молодые люди не обращают на данную проблему внимания, отстраняются от нее. 2/3 (66,5%) опрошенных молодых людей указали, что их вообще не интересуют темпы развития вензаболеваний, еще 1/3 (31,3%) — что они лишь время от времени обращают на это внимание.

Несмотря на раннее обращение к этой проблематике, информированность по ней на настоящий момент остается на том же детски наивном, примитивном уровне. Например, венерические заболевания трактуются молодыми людьми чрезвычайно широко: большинство (около 90%) убеждены, что к ним относится СПИД; каждый третий к их числу относит трихомониаз, хламидиоз, гепатит и даже герпес. Таким образом, молодежь не понимает различий между собственно венерическими заболеваниями и заболеваниями, которые могут передаваться половым путем. В этом вопросе студенты демонстрируют такую же вопиющую безграмотность, как и учащиеся колледжа.

Таблица 15

Какими путями можно заразиться вензаболеваниями

Не просто наивными, а скорее уже нелепыми, являются представления о возможных путях заражения венерическими заболеваниями (Табл. 15). Довольно широко распространены мнения, что источниками этих инфекций могут быть кровососущие насекомые, общее полотенце или туалет, поцелуй и посуда. Потрясает, что только 4% молодежи уверены в возможности заразиться через шприц (вспомним о большом количестве студентов, пробовавших наркотики) и 5% — через кровь. Парадоксально, что столь же малообразованными в этом отношении являются не только учащиеся и студенты, но и их преподаватели. Еще более интересными являются представления молодежи и их преподавателей о симптомах венерических заболеваний. Так, симптомами сифилиса считают кашель 27% и головную боль — 26,6% из числа опрошенных. Те же симптомы рассматривают как признаки гонореи 9,4% (кашель) и 15,8% (головная боль).

Примитивизм, поверхностность имеющихся знаний и, одновременно, высокая оценка потенциальной угрозы свидетельствуют исключительно об эмоциональном, а не рациональном восприятии проблемы всеми опрашиваемыми. Отсутствие взвешенной, обоснованной когнитивной компоненты в этих оценках, превалирование в них чувственно-эмоциональных структур приводит к тому, что они далеко не всегда выступают критериями самоконтроля собственных поступков. Только треть (34,5%) опрошенных отметили, что испытывают опасения при сексуальных контактах.

Таблица 16

Наличие-отсутствие чувства опасности заражения при сексуальных контактах

* значение показателя «неживущих половой жизнью» в данном случае меньше, чем по всем другим используемым переменным, так как многие «неживущие» в этом вопросе выбирали другие позиции, в связи с широкой трактовкой ими понятия «сексуальный контакт» (поцелуи, объятия).

Отсутствие четко выраженного чувства опасности объясняется тем, что молодые люди склонны доверять своим сексуальным партнерам. 3/4 (75% опрошенных) демонстрируют очень высокую степень этого доверия. Вместе с тем, каждый 9 (11%) молодой человек подчеркивает независимость своего выбора от этого обстоятельства. Обращает внимание соизмеримость разных показателей величины группы рискованного сексуального поведения в молодежной среде: по анализируемому показателю она составила 11%, по показателю характера половых отношений (табл. 8.) — 12%, по количеству партнеров за последние 6 месяцев (табл. 9) — 13%, по показателю возможности вступления в сексуальный контакт в первые часы знакомства чуть выше — 18%. Направленность поведенческих установок молодежи относительно вензаболеваний раскрывается через более детальный анализ их поведенческих стратегий.

Прежде всего, важно было установить, в какой мере наличие постоянного партнера рассматривается молодежью как фактор, гарантирующий безопасность в отношении инфекций. В контексте уже проведенного анализа и сделанных выводов важен тот факт, что постоянный партнер не рассматривается значительной (1/3) частью молодежи как фактор безопасности. Важно, что эта позиция не зависит от такой характеристики сексуального поведения как наличие у самих опрашиваемых постоянного (регулярно или эпизодически) партнера или смена партнеров с разной степенью частоты. В этом вопросе, как и в большинстве других, позиции учащихся колледжа и студентов ВУЗов также не различаются.

Возникает вопрос: кто и какими средствами формировал подобное отношение к сексуальной активности современной молодежи? Как указывает И.С. Кон, «налицо катастрофический дефицит какой бы то ни было научной информации…, российская семья из этих проблем традиционно выключена» [3, c. 400]. «Главными источниками информации о безопасном сексе у московских школьников — телевидение (40%) и реклама (32%)» [3, c. 402]. Огромная роль СМИ в формировании основ сексуальной культуры прослеживается и в нашем исследовании. Абсолютное большинство (92%) молодых респондентов подчеркивает, что СМИ должны поднимать проблемы венерических заболеваний. Вместе с тем, они осознают, что СМИ не способны в нужной мере раскрыть эту проблему. Преподаватели еще более скептически оценивают СМИ. Следовательно, респонденты рассматривают СМИ скорее как проблематизатор, формирующий общественное мнение, а не как надежный и исчерпывающий ее источник.

Таблица 17

Полнота раскрытия проблемы в СМИ (%)

Говоря о телевидении и видеокультуре в целом как о факторе, влияющем на сексуальную культуру молодежи, следует отметить неравнозначное отношение к ним опрашиваемых. 2/3 (64%) опрошенных молодых людей отметили, что смотрят фильмы с эротическим содержанием. Чаще всего это происходит у них дома (60,7% опрошенных) или в квартире у друзей (36%). Однако противоречивость оценок роли их воздействия очевидна. Одни считают, что эти фильмы способствуют росту сексуальной культуры, другие — что они приводят к увеличению уголовных преступлений на этой почве (примерно равные доли опрашиваемых); одни убеждены, что эротические фильмы повышают уровень знаний о безопасном сексе, другие придерживаются полярной позиции, разделяя мнение, что эти фильмы способствуют повышению числа венерических заболеваний. Словом, общественное мнение молодежи по этому вопросу является неопределенным, не сформировавшимся. Разумеется, преподаватели более категоричны в подчеркивании негативных сторон эротической видеокультуры на личность молодого человека и социум в целом.

Важно, что и сама молодежь видит несоответствие вклада разных групп субъектов в формирование их сексуальной культуры и подчеркивает, что вклад специалистов, медицинских учреждений в этот процесс должен быть более существенным.

Чувствительность к вопросам сексуальной жизни приводит к тому, что молодые люди не могут обсуждать их ни с родителями, ни тем более с учителями. Поэтому в качестве собеседников чаще всего выступают их друзья, сверстники, в той же мере мало информированные. В то же время, по мнению молодежи, именно специалисты-медики могли бы дать дельный совет, которому они стали бы доверять. Отрыв по другим группам настолько высок, что, несмотря на низкий показатель частоты обращений к ним, по сумме всех трех показателей врачи — безусловные лидеры.

Таблица 18

Группы субъектов, с которыми молодежь может контактировать

* Средние рассчитаны по формуле средней арифметической взвешенной и могут принимать значение от 1 до 3, чем ниже показатель — тем более высокая частота обсуждения, оценка совета и доверия.

Что касается проблем безопасного секса, картина аналогичная: только по способам предохранения медики чуть уступают значимости специальных изданий, брошюр. По всем остальным аспектам безопасного секса медицинские работники рассматриваются как наиболее желательный источник информации. С небольшим отрывом за ними следуют специальные издания, популярные брошюры, которые позволяют молодому человеку ознакомиться с интересующей его информацией, не посвящая других в круг своих интересов к этой тематике, в удобном для него месте и режиме. Значительно уступает этим двум источникам вторая группа: телевидение, родственники, друзья, пресса. Очевидно, данные источники признаются молодыми людьми не вполне компетентными и авторитетными по данным вопросам. Радио считается молодыми людьми наименее пригодным для данных целей источником информации. Такая позиция вполне объяснима, учитывая превалирование концепции развлечения и отдыха у современных радиовещательных компаний.

Наиболее эффективным источником и молодежь и их преподаватели признают врачей. Наименее эффективным — систему образования. Ощущение незащищенности, отсутствия анонимности при обсуждении этой проблематики с представителем образовательного учреждения делает этот источник в глазах молодежи наименее приемлемым. Преподаватели в полной мере разделяют позицию свих подопечных. Уровень готовности преподавателей обсуждать эту проблему со своими учащимися довольно низкий: чуть менее половины (44% опрошенных преподавателей) отметили, что они готовы вести беседу на эту тему и столько же (56%), что они обсуждают с учащимися эти вопросы. Разговаривать об этом со своими детьми или внуками могли бы 82% преподавателей. Обратим внимание на данные И.С. Кона, который, исследуя источники сексуальной информации в середине 90-х годов, указывает, что школьные учителя не занимались вопросами сексуального просвещения. Так, «67% опрошенных учителей сказали, что их ученицы никогда не задавали им вопросов о взаимоотношениях между полами (применительно к мальчикам доля отрицательных ответов 87%), а большинство из тех, кому такие вопросы задавались, старались найти обтекаемый ответ или перевести разговор на другую тему» [3, c. 402].

Следовательно, проблема кроется не только в низкой самооценке педагогами уровня своей компетентности (только четверть — 24% преподавателей считают, что могут дать дельный совет по этим вопросам), но и в психологическом барьере, связанном с социальными ролями ученик–учитель и возможностью обсуждать вопросы секса с малознакомыми людьми. Не случайно, только 46% преподавателей выразили готовности говорить на эту тему с любым человеком. Таким образом, можно сделать вывод о прогрессе среди школьных учителей, несмотря на низкую эффективность их деятельности в вопросах формирования сексуальной культуры молодежи.

Несомненно, информационная работа в средних учебных заведениях проводится. Но в силу указанных ранее причин (отсутствие анонимности, незащищенности), а также дискомфорт, испытываемый самими преподавателями в ситуации этого разговора, и отсутствие у них опыта свободного общения по этой проблематике в целом обусловливают не вполне высокие показатели эффективности этих занятий.

Таблица 19

Оценка информативности и эмоционально-психологической комфортности занятий на курсах в школе (средние значения)*

* Средние показатели могут принимать значение от 1 до 5, где 1 — очень плохо, 5 — отлично.

Следовательно, налицо проблема поиска наиболее адекватных и действенных механизмов реализации программ сексуального воспитания и образования молодежи.

Исследование выявило, что потребность в качественной информации по вопросам сексуальной жизни у большей части молодых людей сформирована. Организация учебных курсов по этой тематике представляется целесообразной значительному их числу (77%). Важно обратить внимание, что мнение о необходимости таких курсов в большей мере разделяется теми учащимися, сексуальное поведение которых характеризуется устойчивостью отношений (имеют или имели одного партнера): среди них идею курсов поддерживает 82,8%. Среди еще не живущих половой жизнью этот показатель составляет 74,7%, а в массиве молодых людей, ориентированных на частую смену партнеров — таких уже только 68,9%. Педагоги колледжа и Вузов разделяют мнение учащихся о необходимости таких занятий. За целесообразность их проведения в школах высказалось в колледжах — 76% (3/4), в ВУЗах — 64% опрошенных преподавателей. Их мнение о предполагаемой реакции студентов на проведение занятий по сексуальной культуре вполне согласуется результатами опроса самих студентов: 58% преподавателей предполагают, что эту инициативу поддержат их учащиеся и 54,4% опрошенных молодых людей проявили востребованность к получению дополнительной информации поданному вопросу. Более того, мнение учащихся и студентов о предполагаемой реакции их родителей на проведение занятий также весьма благоприятное. Большая часть (почти 69,1%) молодых людей считают, что их родители одобрят, поддержат эту инициативу. Другие предполагают, что реакция родителей будет спокойная, нейтральная. Только единицы предвидят неприятие родителями такого (2,5%) нововведения.

Таблица 20

Формы проведения занятия (%)

Решающее значение при проведении таких занятий может иметь методическая грамотность и профессиональная эрудиция тех людей, кто будет работать с молодежью. Это обстоятельство подчеркивается молодыми людьми, они рассчитывают на диалог со специалистом-профессионалом, обсуждение с ним проблемных жизненных ситуаций, совместный поиск их решений. Таким специалистом, по мнению молодежи, могли бы быть представители различных медицинских специализаций. Поскольку, как мы убедились, молодежь интересует широкий спектр вопросов сексуальной жизни, соответственно наиболее интересным собеседником представляется для них сексолог. Вторая по приоритетам группа специалистов: психологи, венерологи, гинекологи (примерно равные доли выбора). Вместе с тем можно предположить, что молодые люди не вполне компетентны в сути названных специализаций, плохо различают направленность их деятельности. В свою очередь преподаватели колледжа и ВУЗов рассматривают в качестве стратегической линии предполагаемого обучения профилактику венерических заболеваний, поэтому наиболее предпочтительным специалистом назвали венеролога. Совершенно неприемлема для этих целей, по мнению и учащихся и преподавателей, персона учителя, педагога.

Таблица 21

Кто должен проводить занятия (%)

В контексте этой позиции становится объяснимым мнение большинства преподавателей колледжа и ВУЗов о том, что инициатором проведения таких курсов должны быть представители органов здравоохранения. При понимании всей важности проблемы учебные учреждения, органы управления достаточно инертны и консервативны для того, чтобы действительно изменить ситуацию. Скорее они могут просто поддержать инициативу, внедрить ее на своей базе. Если рассматривать ответы преподавателей в этом контексте, то можно расценивать их как желание значительной части работников системы образования внести свой вклад в это важное направление воспитательной работы с молодежью.

Выводы

Таким образом, можно констатировать стихийный характер формирования сексуальной культуры, характерный для современного российского социума, разновекторность воздействия на молодого человека информации по этому поводу, отсутствие достижимых и авторитетных для молодежи источников информации. Все это нивелирует те небольшие усилия, которые предпринимаются специалистами: венерологами, сексологами, гинекологами, медицинскими психологами, работающими в этом направлении. Как подчеркивал известный специалист по вопросам сексуальной культуры Э. Кеттинг, «сексуальное поведение российских подростков принадлежит к ХХI веку, а их сексуальное сознание и знания остаются на уровне 1950-х годов» [7, c. 12].

Литература

1.   Голод С.И. ХХ век и тенденции сексуальных отношений в России. – СПб.: Алетейя, 1996. – 191 с.

2.   Голод С.И. Личная жизнь: любовь, отношения полов. – Ленинград: Знание, 1990. – 32 с.

3.   Кон И.С. Клубничка на березке: сексуальная культура в России. – М.: Время, 2010. – 608 с.

4.   Темкина А.А. Новый быт, сексуальная жизнь и гендерная революция // Сексуальные и репродуктивные практики в России: свобода и ответственность. – СПб., 2002. – С. 21-46.

5.   Темкина А.А. Сексуальная жизнь женщины: между подчинением и свободой. – СПб.: Европейский университет, 2008. – 376 с.

6.   Connell R.W. Gender. – Cambridge: Polity, 2002. – 212 p.

7.   Ketting E., Dmitrieva E., Averin Y. Being young and in love in Russia // Entre Nous: The European Magazine for Sexual and Reproductive Health. – 2002. – № 52. – Р. 12-13.

Ссылка для цитирования

УДК 316.7:159.922

Рогачева Т.В., Маликова Н.Н., Захаров М.А. Сексуальная культура современной российской молодежи [Электронный ресурс] // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2013. – N 1 (18). – URL: http://medpsy.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.