Роль семейного окружения в формировании эмоциональной сферы у детей
с неврозоподобными расстройствами и неврозами
Вейц А.Э. (Сумгаит, Азербайджан)
|
Вейц Алина Эмильевна
– детский врач-психоневролог, Сумгаитский городской
психо-неврологический диспансер.
E-mail: veyts@mail.ru
|
Аннотация. В статье представлена сравнительная характеристика
видов родительского отношения и типов семейного воспитания в семьях
детей с неврозами и в семьях детей с неврозоподобными расстройствами,
обусловленными органической патологией ЦНС. Показана роль семейного
окружения в формировании структуры личности, типов фрустрационного
реагирования, видов детских конфликтов, специфики отношения к
окружающим и защитного поведения у детей каждой исследуемой группы.
Определены особенности эмоциональных нарушений у детей каждой группы
в зависимости от видов родительского отношения и типов семейного
воспитания.
Ключевые слова: неврозы у детей, неврозоподобные расстройства,
эмоциональные нарушения, типы семейного воспитания, виды родительского
отношения.
Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.
Введение
В последние годы заметно увеличилось число эмоциональных нарушений
среди детей дошкольного и младшего школьного возраста, обусловленных
неврозами, неврозоподобными расстройствами, встречающихся в рамках
преневротических состояний. Эмоциональные нарушения имеют прямую
зависимость от психо-социального окружения ребенка и, в первую очередь,
от особенностей внутрисемейных отношений. [13-15]. Семейные отношения
являются той средой, которая детерминирует психическое развитие ребенка.
Взаимоотношения в родительской семье, отношение к ребенку со стороны
родителей формируют эффективную потребностно-мотивационную систему
ребенка, позитивный взгляд на мир и на самого себя; и те же самые
факторы, но с другим содержанием приводят к ущербному развитию потребностей
и мотивов, низкому самоуважению, высокой тревожности [4; 5; 19]. Еще
В.В. Ковалев отмечал, что невротические реакции у детей могут быть
обусловлены неправильным воспитанием на фоне церебрально-органической
недостаточности [10]. Это же подтверждают работы ведущих психологов и
психиатров прошлого века и современности [6-8; 13-15; 20; 21; 23].
Отмечено, что «у 85% школьников, с трудом усваивающих
программу массовой школы, отмечены различные неблагоприятные факторы в
пре- и перинатальном периоде, вместе с тем у 80% детей, хорошо
усваивающих программу и легко адаптирующихся к школьной обстановке,
также имелись перинатальные вредности. Отсюда следует, что сами по себе
вредности не приводят к школьной дезадаптации, а роль играют
социально-медицинские факторы, длительно воздействующие в дошкольном и
школьном периодах онтогенеза» [12]. «Нарушения в
поведении детей-невропатов постепенно исчезают к 7-8 годам только при
условии правильного воспитания и отсутствия неблагоприятных
социально-средовых факторов» [2]. «У 87-90% детей,
страдающих неврозами, наблюдались аномалии в воспитании и нарушения
семейных взаимоотношений.» [6].
Материалы и методы
В нашем исследовании мы задались целью выявить — всегда ли
резидуально-органический фон приводит к эмоциональным нарушениям у
детей или же причиной их возникновения служат нарушенные
детско-родительские отношения? В исследовании приняли участие
156 детей дошкольного (5-7 лет) и младшего школьного возраста
(8-10 лет), разделенных на 2 группы: дети с неврозоподобными
расстройствами (1 группа, основная, 56 человек) и с неврозами
неорганической этиологии (2 группа, 54 человека). Для сравнения
была взята контрольная группа детей с неврозоподобными расстройствами
без эмоциональных нарушений и проявления невротических реакций —
46 человек (3 группа).
В целях влияния психо-социальных факторов, а именно-детско-родительских
отношений, на проявление, выраженность, длительность тех или иных
эмоций у детей, мы исследовали 66 матерей, разделенных на
3 группы — матери детей с органической патологией ЦНС
в анамнезе и с эмоциональными нарушениями и проявлением невротических
реакций в данное время (1 группа, основная — 24 человека),
матери детей с неврозами (2 группа — 22 человека), матери детей с
органической патологией ЦНС в анамнезе без эмоциональных нарушений и
проявления невротических реакций (3 группа — 20 человек).
В исследовании матерей применялись следующие методы:
1. Изучение особенностей родительского отношения —
методика А.Я. Варги и В.В. Столина [3].
2. Изучение типов семейного воспитания — опросник
Э.Г. Эйдемиллера и В.В. Юстицкиса «Анализ семейных
взаимоотношений» [20; 21].
При исследовании детей изучаемых групп применялись следующие методы:
1. Определение особенностей структуры личности —
методика Р. Кеттелла, адаптированного Э.М. Aлександровской
и И.Н. Гельяшевой (опросник CPQ) [1].
2. Изучение особенностей фрустрационного реагирования
— методика фрустрационных реакций С. Розенцвейга (детский
вариант) [25].
3. Определение видов детских конфликтов — детский
апперцептивный тест (Children’s Apperception Test — САТ)
[11].
4. Изучение отношения к окружающим — цветовой
тест отношений [22] и проективная методика Рене Жиля.
5. Определение предпочитаемых копинг-стратегий —
опросник копинг-стратегий, адаптированный Н.А. Сиротой и
В.М. Ялтонским, в варианте И.М. Никольской и Р.М. Грановской
[16; 18].
6. Выявление предпочитаемых психологических защит
— интерпретация проективной методики САТ, анализ серии рисунков
на определенные темы, беседа с детьми [24].
Все данные подвергались математической обработке посредством
компьютерной программы IBM SPSS Statistics 20. Различия в наблюдаемых
параметрах и наличие корреляционной связи признавалось достоверным
при р≤0.05 и высокодостоверным при р≤0.01. Использовались
процедуры оценки достоверности межгрупповых различий по таблицам
сопряженности, однофакторному дисперсионному анализу, апостериорным
критериям; взаимосвязи между групповыми показателями определялись
с помощью корреляционного и факторного анализа.
Обсуждение результатов
Однофакторный дисперсионный анализ видов родительского
отношения выявил достоверные различия между всеми
показателями методики, кроме шкалы «Кооперация». Было
обнаружено, что в семьях детей 1 группы преобладают такие негативные
психо-социальные факторы, как недостаточное принятие ребенка
(р<0.001), чрезмерный контроль за действиями ребенка (р=0.006),
недооценивание ребенка как личность, отсутствие веры в него (р=0.009).
В то же время симбиотическая связь матерей этой группы со своими детьми
значительно выше (р<0.001), чем у матерей других групп.
Результаты изучения типов семейного воспитания
показали, что в семьях у матерей 1 группы преобладает воспитание
по типу доминирующей гиперпротекции (Г+, У+, Т+, З+, С−,
р=0.002), т.е. ребенок находится в центре внимания семьи,
стремящейся к максимальному удовлетворению его потребностей,
воспитание является смыслом жизни таких матерей, но в то же время
они лишают своих детей самостоятельности, ставя многочисленные
ограничения и запреты. Наряду с потворствованием У+ у мам детей
с неврозоподобными расстройствами наблюдается игнорирование
потребностей У− (по сравнению с мамами других групп, р=0.003),
т.е. мамы не хотят видеть настоящие потребности их детей, потребности
во внимании, тепле, духовности, а стараются лишь откупиться
многочисленными подарками. Также у мам этой группы наблюдаются
высокие баллы по шкале «Фобия утраты ребенка»
(ФУ, р=0.003), т.е. у таких мам еще свежи воспоминания о прошлых,
даже отдаленных переживаниях, связанных с последствиями перинатальной
патологии у их детей и в связи с этим повышенная тревога за их
здоровье, боязнь доверить им что-то предпринять самостоятельно,
неверие в их силы. Предпочтение шкалы «Воспитательная
неуверенность» (ВН, р=0.003) означает, что родитель «идет
на поводу» у ребенка, непоследователен в своих поступках, в
системе наказаний и поощрений. Высокие баллы по шкале ПНК
(«Проекция на ребенка собственных нежелательных качеств»,
р=0.002) говорят о применении мамами детей 1 группы психологической
защиты проекция, помогающей им, с одной стороны, поверить в собственную
безукоризненность, и с другой — внушая себе, что они прикладывают
все усилия, чтобы бороться с недостатками детей, они повышают свою
самооценку как родителей.
У матерей 2 группы наблюдается воспитание по типу потворствующей
гиперпротекции (Г+, У+, Т−, З−, С−, р=0.002),
означающей, что семья спешит выполнить любой каприз своего чада, что
способствует формированию у ребенка истероидных черт характера.
Высокие баллы по шкале «Расширение сферы родительских чувств»
(РРЧ, р=0.003) указывают на нарушенные супружеские отношения между
родителями, стремление восполнить за счет ребенка недостающую
психологическую потребность в супруге, привязать его к себе на всю
жизнь, что отрицательно сказывается на эмоциональном состоянии ребенка.
Мамы этой группы склонны смотреть на своих детей как на маленьких,
несмышленых, что отражает их предпочтение в выборе шкалы ПДК —
«Предпочтение детских качеств» (р=0.005). Это повышает
заниженную самооценку таких матерей, дает им ощущение своей необходимости
повзрослевшим детям, ощущение власти над ними. Так же, как и у матерей
1 группы, у мам детей с неврозами наблюдаются высокие баллы по шкале
«Воспитательная неуверенность»(ВН, р=0.003), что способствует
усилению невротических проявлений у ребенка. Высокие баллы по шкале
«Предпочтение женских качеств» (ПЖК, р<0.001) говорят
о неосознанном неприятии ребенка мужского пола, являющимся проекцией
собственных негативных чувств к мужскому роду.
У матерей 3 группы баллы по шкалам Г+, У−, З−, ВН,
ФУ и ПНК ниже, чем у мам других групп, что говорит о более адекватном
воспитании — без потворствования, с разумными запретами,
без воспитательной неуверенности, без мнимого «дрожания
за здоровье чада», без переноса на ребенка собственных
проблем семейной жизни, что способствует благоприятному климату
в семьях и меньшей невротизации этих детей.
В ходе исследования с применением факторного анализа было
достоверно установлено, что определенные типы патологизирующего
семейного воспитания и виды родительского отношения обусловливает
формирование следующих особенностей структуры личности
детей.
Воспитание по типу повышенной гиперпротекции Г+ способствует
формированию у детей 1 группы таких черт, как эмоциональная
неустойчивость, незрелость, отсутствие ответственности за свои
поступки (С−, р=0.048), возбудимость, демонстративность,
нетерпеливость (D+, р=0.054), а у детей с неврозами —
тревожность, вялость, апатичность, ригидность, печаль, молчаливость,
подозрительность (F−, р=0.011), т.е. потакание во всем ребенку
ведет к инфантилизации детей 1 группы и интровертированности детей
2 группы. Признаки эмоциональной незрелости (С−, р=0.042) в
структуре личности детей 1 группы формирует и предпочтение стиля
«Воспитательная неуверенность» ВН их родителями.
Воспитание с минимумом применения санкций С− способствует
развитию у детей всех трех групп мягкосердечности, ранимости,
зависимости от окружающих, несамостоятельности, легкомысленности,
нетерпеливости (I+, р=0.048 у детей 1 группы, р=0.023 у детей
2 группы и р=0.037 у детей 3 группы).Предпочтение в ребенке детских
качеств ПДК ведет у детей 1 группы к сниженному настроению, склонности
к чувству вины, ранимости, сниженной самооценке, напряженности
(О+, р=0.044), у детей 2 группы — к беззаботности, они не
замечают сигналов опасности (Н+, р=0.039), у детей 3 группы —
к фрустрированности и напряженности (Q4+, р=0.030), т.е. эта шкала
может способствовать развитию личности по невротическому типу у детей
с неврозоподобными расстройствами, а у здоровых детей подавление
самостоятельности и инициативности ведет к фрустрации, стремлению
самоутвердиться любым путем. Это же подтверждают положительные
корреляционные связи вида родительского отношения «Отношение
к неудачам ребенка», и фактора D (р=0.018) у детей 3 группы.
Если высокие показатели ПДК у матерей детей с неврозами способствуют
развитию у последних беспечности, то вид родительского отношения
«Контроль», наоборот, ведет к большей интровертированности
детей 2 группы (Н−, р=0.033) — при чрезмерном
родительском контроле они становятся робкими, застенчиввми,
озлобленными, все больше погружающимися в свой мир.
Воспитание по типу «Фобия утраты ребенка» ФУ ведет
к развитию у детей основной группы тревожности, напряженности,
эмоциональной неустойчивости, фрустрированности (Q4+, р=0.044);
у детей с неврозами — к сниженному настроению, склонности
к чувству вины, ранимости, сниженной самооценке, напряженности
(О+, р=0.017), что свидетельствует о склонности к невротическому
развитию личности у детей 1 группы и дальнейшей невротизации у
детей 2 группы.
Результаты исследования особенностей фрустрационного
реагирования в зависимости от патологизирующего семейного
воспитания выявили, что воспитание по типу гиперпротекции в семьях
детей с неврозоподобными расстройствами ведет к минимальному
применению последними интрапунитивной реакции I (р=0.020), т.е.
дети в таких семьях не склонны брать вину на себя, а у детей с
неврозами этот тип воспитания ведет к препятственно-доминантному
типу реагирования ОD (р=0.003) в ситуациях фрустрации, что
свидетельствует о фиксации детей 2 группы на препятствии, а не
на решении проблемы. Тип реагирования ОD является предпочтительным
у детей основной группы при виде родительского отношения
«Контроль» (р=0.030) и вынесении конфликта между
родителями в сферу воспитания (ВК) в их семьях (р=0.054). Также
при типе воспитания ВК дети 1 группы часто реагируют экстрапунитивно
Е (р=0.029). Предпочитаемые детьми обеих групп виды фрустрационного
реагирования не способствуют эффективному выходу из фрустрирующей
ситуации.
Напротив, при виде родительского отношения «Симбиоз»
дети 1 группы воспримают фрустрирующую ситуацию как нечто незначительное
(М, р=0.019), со временем само собой разрешающееся (NP, р=0.030).
Так же дети этой группы реагируют при виде родительского отношения
«Кооперация» (р=0.032). В семьях с воспитанием по типу
«Принятие» дети в ситуациях фрустрации меньше фиксируются
на препятствии (ОD, р=0.029), что облегчает им найти конструктивный
выход.
Достоверных корреляционных связей фрустрационного реагирования
и видов семейных отношений у матерей детей с неврозами выявлено не
было. Также не было выявлено достоверных корреляционных связей
фрустрационного реагирования, видов семейных отношений и типов
семейного воспитания у матерей здоровых детей.
Проведенное исследование доказывает, что патологизирующее
семейное воспитание обусловливает применение детьми с
неврозоподобными расстройствами и неврозами неэффективных типов
фрустрационного реагирования.
Результаты изучения влияния патологического семейного воспитания
на виды детских конфликтов показали, что нарушенное
родительское отношение обусловливает у детей с неврозоподобными
расстройствами такие эмоциональные нарушения и потребности, как
агрессивность (р=0.033), и потребность в защите (р=0.044), а
патологизирующее семейное воспитание приводит к развитию у них
тревожности (р=0.012) и страхов (р=0.037). У детей с неврозами
патологизирующее семейное воспитание кроме развития тревожности
(р=0.047) приводит и к формированию низкой самооценки (р=0.012).
А нарушенное родительское отношение обусловливает у детей с
неврозами страхи (р=0.034), агрессивность (р=0.054), соперничество
(р=0.052), чувство одиночества (р=0.044).
Результаты изучения влияния патологического семейного воспитания
на отношение к окружающим выявили, что дети с
неврозоподобными расстройствами относятся к отцу и к матери амбивалентно
(р<0.01), а к матери и отцу как к родительской чете и к братьям
и сестрам — негативно (р=0.030 и р=0.019 соответственно).
Патологизирующее семейное воспитание сыграло роль в формировании
у детей с неврозами негативного отношения к матери (р=0.045), к
родительской чете (р=0.035), братьям и сестрам(р=0.042) и
перераспределении ролей в семье, где роль родителей играют бабушка
и дедушка (р=0.005).
По результатам изучения влияния семейного окружения
на копинг-поведение детей исследуемых групп были
установлены определенные шкалы по каждой из методик, в зависимости
от показателей которых дети каждой группы проявляют те или иные
копинг-реакции. По методике А.Я. Варги и В.В. Столина
— это шкала «Кооперация», предпочтение которой
родителями влияет на то, что дети с неврозоподобными расстройствами
«слушают музыку»(р=0.052) — расслабляются
пассивно, а дети с неврозами «занимаются спортом»
— применяют конструктивный вид защитного поведения. При
высоких баллах у родителей по шкале «Контроль», дети
первой группы «думают, как отомстить« (р=0.025),
«стараются забыть» (р=0.053) — копят отрицательные
эмоции в себе, «рисуют, читают или пишут что-нибудь»
(р=0.035) — расслабляются путем творческого самовыражения
или же расслабляются путем насыщения — «едят или пьют»
(р=0.046), но активных действий не предпринимают, а здоровые дети
— успокаиваются путем телесного расслабления-«принимают
душ» (р=0.008). Высокие показатели шкалы «Отвержение»
у матерей влияют на предпочтение детьми с неврозоподобными расстройствами
стратегии «Бью, ломаю, швыряю»(р=0.024), т.е. они проявляют
агрессию, присущую этой группе; а детьми с неврозами-стратегии
«Остаюсь сам по себе, один» (р=0.023) — они применяют
стратегию, характерную для невротического типа реагирования.
По результатам опросника Э.Г. Эйдемиллера и В.В. Юстицкиса
у матерей мы выделили следующие шкалы: чрезмерность санкций С+,
при которой дети основной группы «борются или дерутся»
(р=0.033), проявляя экстрапунитивный тип реагирования, дети с
неврозами находят успокоение в телесном контакте —
«обнимают или прижимают к себе кого-то близкого, любимую
вещь, или гладят животное» (р=0.028), или «плачут и
грустят» (р=0.028), проявляя интрапунитивный тип реагирования,
а здоровые дети «думают об этом» (р=0.011) —
ищут конструктивный выход из ситуации; гипопротекция Г−,
при которой дети 1 группы «остаются сами по себе, одни»
(р=0.008), «стараются расслабиться, оставаться спокойными»
(р=0.008), «сходят с ума» (р=0.008), «молятся»
(р=0.011), просто «спят» (р=0.045), но не предпринимают
активных действий; а здоровые дети расслабляются и успокаиваются,
«слушая музыку» (р=0.012), «просят прощения или
говорят правду» (р=0.019) — ищут выход посредством
общения; чрезмерные запреты З+, при которой дети 1 группы
«говорят с кем-нибудь» (р=0.040) или «плачут и
грустят» (р=0.046) — дают выход чувствам и эмоциям,
а дети с неврозами «сходят с ума» (р=0.011), не в
состоянии справиться с чрезмерной нагрузкой; воспитательная
неуверенность ВН, при которой дети с неврозоподобными расстройствами
«уходят в детскую работу» — «рисуют, пишут,
читают» (р=0.031), а дети с неврозами «спят»
(р=0.002), не предпринимая никаких действий, и шкала чрезмерных
требований Т+, при которой дети 1 группы «слушают музыку»
(р=0.004) — расслабляясь пассивно, дети 2 группы «стискивают
зубы» (р=0.012) — переживая все в себе, сдерживая выход
отрицательной энергии, дети 3 группы «просят прощения или
говорят правду» (р=0.046) — проговаривают свою проблему,
или «слушают музыку» (р=0.013).
Корреляционный анализ результатов влияния семейного окружения на
предпочтение тех или иных видов психологических защит
показал, что при воспитании с применением минимума санкций С−
дети с неврозоподобными расстройствами используют защиту проекция
(р=0.045) — перенос своих нежелательных качеств на других,
такая позиция активно поддерживается и в его семье; при минимизации
требований Т− дети используют защиту идентификация (р=0.011),
при которой ребенком снимается вся ответственность за содеянное и
перекладывается на лицо, с кем он себя идентифицирует. У ребенка
развивается инфантилизм. При предпочтении в ребенке мужских качеств
ПМК у мам 1 группы их дети применяют амбивалентность (р=0.001),
т.е. у них нет четких разграничений понятий, нет постоянной
привязанности к кому-то или чему-то, они могут менять свои установки
на прямо противоположные. Эту же защиту они применяют при высоких
баллах по шкале «Контроль» (р=0.025).
При высоких баллах у матерей по шкале ФУ дети с неврозами проявляют
защиту проекция (р=0.024 ), при которой все свои нежелательные качества
и поступки они переносят на других, причем эта позиция всячески
культивируется в их семьях. При предпочтении ПМК у мам 2 группы, дети
применяют защиту символизация (р=0.023), т.е. заменяют истинные чувства,
потребности, желания символами. При неразвитости родительских чувств
НРЧ в семьях детей с неврозами у детей наблюдается защита замещение
(р=0.029). При высоких баллах у матерей по шкале «Кооперация»
дети с неврозами используют рационализацию (р=0.004) — единственно
эффективную стратегию в этой группе.
С помощью факторного анализа были выявлены факторы, общие для
всех групп и специфические факторы для каждой группы в отдельности.
К общим относятся:
1. Фактор эмоционального отвержения (Г−,
У−, Т+. З+, С+), который в первой группе влияет на предпочтение
фрустрационных реакций необходимо-упорствующего типа; видов детских
конфликтов — агрессия и потребность в защите; копинг-реакций,
направленных на физическое «принимаю душ», «помогаю
маме, делаю домашнюю работу» и духовное «слушаю музыку»
успокоение, а также стратегий, направленных на решение проблем —
«прошу прощения, говорю правду», «думаю об этом»,
«стараюсь расслабиться, оставаться спокойным», «говорю
с кем-нибудь» и предпочтение защиты проекция. Во второй группе
данный фактор влияет на предпочтение следующих показателей структуры
личности — эмоциональная неустойчивость, тревожность, несдержанность;
таких показателей детских конфликтов, как агрессивность, одиночество,
соперничество, потребность в защите; на предпочтение копинг-поведения,
направленного на эмоции — «рисую, пишу или читаю что-нибудь»,
«обнимаю или прижимаю к себе кого-то близкого, любимую вещь или
глажу животное», и предпочтение защиты символизация. В третьей
группе данный фактор влияет на формирование таких черт в структуре
личности, как безответственность, недобросовестность, легкомысленность
и предпочтение копинг-реакций, направленных на решение проблем.
2. Фактор интроверсии (Г−, НРЧ, ВК, высокий
контроль, симбиоз (−), принятие (−)), который
у детей с неврозами влияет на развитие таких черт в структуре личности,
как уединенность, скрытность, тревожность; таких показателей детских
конфликтов, как потребность в защите, потребность в матери, потребность
в отце; предпочтение копинг-реакций, направленных на избегание, —
«остаюсь сам по себе один», «стискиваю зубы»,
«прошу прощения», «гуляю вокруг дома или на улице»
и направленных на внутреннюю переработку эмоций; предпочтение защиты
реактивное образование. У детей 3 группы этот фактор влияет на развитие
следующих черт характера: уравновешенность, реалистичность, осторожность,
независимость; предпочтение копинг-поведения, наравленного на внутреннее
пассивное переживание конфликта — «мечтаю», «говорю
сам с собой», «думаю об отомщении».
Специфические факторы:
а) В семьях детей с неврозоподобными растройствами:
1. Фактор доминирующей гиперпротекции (Г+, У+, Т+,
З+, С+) влияющий на развитие у детей эмоциональной неустойчивости,
незрелости, безответственности; на формирование тревожности и низкой
самооценки; на предпочтение деструктивных копинг-реакций —
«кусаю ногти или ломаю суставы пальцев», «схожу
с ума» и психологических защит замещение и реактивное
образование.
2. Фактор пуэрильности (З−, С−, ФУ,
ПДК, ПЖК, низкий контроль), влияющий на формирование у детей
жизнерадостности, беспечности, беззаботности; таких видов детских
конфликтов, как соперничество и демонстративность; предпочтение
копинг-реакций, направленных на избегание путем физического расслабления,
— «ем или пью», «сплю» и ухода в игру
— «играю», «прячусь»; предпочтение защит,
свойственных раннему периоду детства, — символизация и регрессия.
3. Фактор истероидности (З−, С−,
Т−, РРЧ), оказывающий влияние на формирование у детей
1 группы демонстративности, нетерпеливости, возбудимости,
конфликтности, бесцеремонности; типа фрустрационного реагирования
с фиксацией на препятствии; таких показателей детских конфликтов,
как страхи, одиночество; на предпочтение копинг-реакций, направленных
на выход эмоций, — «бью, ломаю или швыряю вещи»,
«воплю и кричу» и на предпочтение защиты вытеснение.
б) В семьях детей с неврозами:
4. Фактор невротизации (ВН, ВК, РРЧ, недостаточное
принятие, высокий контроль), оказывающий влияние на формирование
таких особенностей структуры личности, как напряженность, фрустрированность,
ипохондричность; фиксации на проблеме, невозможности дистанцироваться
от проблемы; таких видов детских конфликтов, как тревожность,
соперничество, низкая самооценка, демонстративность; предпочтение
копинг-реакций, направленных на избегание, — «остаюсь
сам по себе, один», «стискиваю зубы», «гуляю
вокруг дома или на улице», «рисую, пишу или читаю
что-нибудь», «прошу прощения, говорю правду»; на
предпочтение защит проекция, реактивное образование, вытеснение.
5. Фактор потворствующей гиперпротекции (Г+, У+,
Т−, З−, С−), влияющий на формирование у детей
2 группы конформности, неуверенности в себе, зависимости от других;
на предпочтение потребности в защите; на применение копинг-реакций
избегания и реакций, направленных на физическое и духовное расслабление,
— «ем или пью», «стараюсь расслабиться,
оставаться спокойным», «мечтаю, представляю себе
что-нибудь», «молюсь»; на формирование защиты
реактивное образование.
в) В семьях детей 3 группы:
6. Фактор терпеливости (С+, ПНК, симбиоз (−)),
который ведет к формированию у детей 3 группы высокой совестливости,
ответственности, обязательности, дисциплинированности и влияет на
предпочтение копинг-реакций, направленных на внутреннюю переработку
конфликта, — «стискиваю зубы», «молюсь»,
«стараюсь забыть», «говорю сам с собой».
Проведенное исследование влияния семейного окружения на особенности
эмоциональных нарушений детей с неврозами и неврозоподобными
расстройствами, обусловленными органической патологией ЦНС, позволяет
сделать следующие выводы:
1. В семьях детей с неврозоподобными расстройствами
самым неблагоприятным фактором является воспитание по типу доминирующей
гиперпротекции, влияющее на формирование эмоциональной незрелости
детей, применение ими неконструктивных форм защитного поведения,
что не позволяет им полноценно адаптироваться в семье, садике, школе.
Преобладание фактора пуэрильности или истероидности позволяет детям
этой группы частично приспособиться к жизни в социуме, применять более
конструктивные формы защиты, но при малейшем отклонении от привычного
жизненного уклада эти дети, в силу своей эмоциональной незрелости,
также не смогут полноценно жить, учиться и работать. Фактор
эмоционального отвержения способствует формированию у детей
1 группы личностных особенностей, позволяющих справиться с
жизненными невзгодами и применению копинг-реакций, направленных на
решение проблем.
2. В семьях детей с неврозами факторами риска достоверно
признаны факторы невротизации и интроверсии, способствующие дальнейшему
заострению невротических черт в структуре личности детей этой группы,
что может повлечь за собой развитие личности по патологическому типу.
3. В семьях детей контрольной группы факторы интроверсии
и терпеливости способствуют формированию у детей таких черт в структуре
личности, которые позволят обеспечить эффективное общение этих детей
с ровесниками, в семье, в детских учреждениях. Фактором риска в этой
группе признан фактор эмоционального отвержения, влекущий формирование
негативных черт в структуре личности детей. Но при этом дети
3 группы находят выход путем применения конструктивных форм
защитного поведения, направленного на решение.
Таким образом, семейное окружение играет значительную роль в
формировании эмоциональной сферы у детей с неврозоподобными
расстройствами и неврозами. У детей с неврозоподобными расстройствами
резидуально-органическая основа может не проявиться без воздействия
дополнительных неблагоприятных психолого-социальных факторов, а
именно — патологического семейного воспитания.
Поэтому наряду с лечением неврозоподобных расстройств и коррекцией
эмоциональных нарушений у детей необходимо проводить систематическую
работу с их родителями, направленную на:
– разъяснение отрицательного влияния сформировавшегося
типа семейного воспитания на психику ребенка;
– убеждение в необходимости изменить отношение к
ребенку, посмотреть на него другими глазами, поверить в него, принять
его таким, какой он есть, дать ему возможность проявить свою самостоятельность,
показать, на что он способен, помочь ему почувствовать себя личностью;
– коррекцию семейных отношений путем проведения
индивидуальной и семейной психотерапии.
Литература
1. Александровская Э.М., Гильяшева И.Н.
Адаптированный модифицированный вариант детского личностного
опросника Р. Кеттелла: методические рекомендации. –
2-е изд. – М.: Фолиум, 1993.
2. Алешко В.С. О неврозоподобных нарушениях
в отдаленном периоде мозговых инфекций и травм черепа у детей и
подростков (клинические особенности, вопросы социальной адаптации)
// Журнал неврологии и психиатрии им. Корсакова. – 1974. –
№ 10. – С. 1535-1538.
3. Варга А.Я., Столин В.В.Опросник родительских
отношений. – М., 1988. – 272 с.
4. Вейц А.Э. Дифдиагностика эмоциональных расстройств
у детей с неврозами и неврозоподобным синдромом, обусловленным
резидуально-органической патологией ЦНС // Медицинская психология в
России : электрон. науч. журн. – 2011. – № 1(6)
[Электронный ресурс]. URL: http: // medpsy.ru (дата обращения: 28.02.2011).
5. Вилюнас В. Психология эмоций. – СПб.: Питер,
2008. – 496 с.
6. Гарбузов В.И., Захаров А.И., Исаев Д.Н.
Неврозы удетей и их лечение. – Ленинград: Медицина, Лен. отделение,
1977. – 272 с.
7. Детская психиатрия: учебник / под ред.
Э.Г. Эйдемиллера. – СПб.: Питер, 2005. – 1120 с.
8. Исаев Д.Н. Детская медицинская психология.
Психологическая педиатрия. – СПб.: Речь, 2004. – 384 с.
9. Клиническая психология / под ред Б.Д. Карвасарского.
– СПб.: Питер, 2007. – С. 391-397.
10. Ковалев В.В. Психиатрия детского возраста:
руководство для врачей. – 2-е изд., перераб. и доп. –
М.: Медицина, 1995. – 560 с.
11. Костина Л.М. Методы диагностики тревожности.
– СПб.: Речь, 2006. – 198 с.
12. Кулакова Т.Л., Якушева Л.В. Школьная
успеваемость детей, родившихся в патологических родах // Материалы
Первой Всесоюзной конференции по неврологии и психиатрии детского
возраста. – 1974. – С. 169-170.
13. Мамайчук И.И. Семейные отношения:
психологический анализ и пути коррекции // Дошкольное воспитание.
– 2003. – № 5. – С. 12-18.
14. Мамайчук И.И. Психокоррекционные технологии
для детей с проблемами в развитии. – 2003. – 400 с.
15. Мамайчук И.И. Психологическая помощь детям и
подросткам с расстройствами поведения. – СПб.: Речь, 2010. –
384 с.
16. Никольская И.М., Грановская Р.М. Психологическая
защита у детей. – СПб.: Речь, 2006. – 507 с.
17. Практикум по возрастной психологии / под ред.
Л.А. Головей, Е.Ф. Рыбалко. – СПб.: Речь, 2008. –
С. 271-280.
18. Сирота Н.А., Ялтонский В.М. Копинг-поведение и
психопрофилактика психосоциальных расстройств у подростков // Обозрение
психиатрии и мед. психологии им. В.М. Бехтерева. – 1994.
– № 1. – С. 63-74.
19. Фрейд А. Психология «Я» и защитные
механизмы. – М.: Педагогика-Пресс,1993. – 144 с.
20. Эйдемиллер Э.Г., Добряков И.В., Никольская И.М.
Семейный диагноз и семейная психотерапия. – 2003. – 336 с.
21. Эйдемиллер Э.Г., Юстицкис В. Психология и
психотерапия семьи. – СПб.: Питер, 1999. – 652 с.
22. Эткинд А.М. Цветовой тест отношений // Общая
психодиагностика. – М.: МГУ, 1987. – С. 221-227.
23. Lopez D.F. u. Little T.D. Children,s action-control
beliefs and emotional regulation in the social
domain // Developmental Psychology.
– 1996. – № 32. – Р. 299-312.
24. Plutchiк, R.,Kellerman H.,(Eds.). A general
psychoevolutionary theory of emotions // Emotion:Theory,research and
experience. – V.I.N.Y.: Academic Press. – 1980. –
№ 7. – P. 3-33.
25. Rosenzweig S. The picture-assotiation method and
its application in study of reactions to frustration // J. of Personality.
– 1945. – № 13. – Р. 3.
Ссылка для цитирования
УДК 159.9:316.356.2+616.85
Вейц А.Э. Роль семейного окружения в формировании эмоциональной сферы у детей
с неврозоподобными расстройствами и неврозами [Электронный ресурс] //
Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2013. – N 1 (18).
– URL: http://medpsy.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).
Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008
"Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате
число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.
|