Вернуться на главную страницу
О журнале
Научно-редакционный совет
Приглашение к публикациям
Предыдущие
выпуски
журнала
2012 в„– 3(14)
2012 в„– 2(13)
2012 в„– 1(12)
2011 в„– 6(11)
2011 в„– 5(10)
2011 в„– 4(9)
2011 в„– 3(8)
2011 в„– 2(7)
2011 в„– 1(6)
2010 в„– 4(5)
2010 в„– 3(4)
2010 в„– 2(3)
2010 в„– 1(2)
2009 в„– 1(1)

Психофизиологические критерии индивидуальной реакции
в ситуации острого эмоционального стресса

Соловьева С.Л., Николаев В.И., Денисенко Н.П.,
Денисенко М.Д. (Санкт-Петербург)

 

 

Соловьева Светлана Леонидовна

–  член научно-редакционного совета журнала «Медицинская психология в России»;

–  доктор психологических наук, профессор, заведующий кафедрой психологии и педагогики Северо-Западного государственного медицинского университета им. И.И. Мечникова.

E-mail: s-solovieva@ya.ru

Николаев Валентин Иванович

–  доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой патофизиологии Северо-Западного государственного медицинского университета им. И.И. Мечникова.

E-mail: pathphys@yandex.ru

Денисенко Наталья Петровна

–  доктор медицинских наук, профессор кафедры патофизиологии Северо-Западного гос.мед.университета им. И.И. Мечникова.

E-mail: nataliya_denisen@mail.ru

Денисенко Мария Дмитриевна

–  кандидат медицинских наук, доцент кафедры патофизиологии Северо-Западного гос.мед.университета им. И.И. Мечникова.

E-mail: nataliya_denisen@mail.ru

 

Аннотация. Статья посвящена исследованию психофизиологических критериев дезадаптации лиц в ситуации острого эмоционального стресса. Анализируются понятия нормы и патологии. Предлагается понятие индивидуальной нормы. Такой критерий, как «эмоциональный баланс», показывающий, в частности, соотношение эмоции тревоги как состояния и тревожности как свойства личности, рассматривается в качестве индивидуальной нормы реакции на стресс. «Отрицательный эмоциональный баланс» выступает в качестве значимого диагностического критерия психофизиологической дезадаптации.

Ключевые слова: норма и патология, индивидуальная норма, эмоциональный баланс.

 

Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.

 

 

Вопрос о норме остается одним из ключевых при определении риска формирования психосоматических реакций и пограничных нервно-психических расстройств. Категории нормы и патологии, здоровья и болезни выступают основными векторами, задающими систему восприятия и критерии оценки состояния больного. Как правило, в качестве нормы принимаются среднестатистические значения показателей, вычисленных при исследовании репрезентативной выборки испытуемых. При этом индивидуальный ответ эмоциональной реакции в каждом конкретном случае остается за пределами научного анализа. Прогноз формирования патологической реакции на воздействия экстремальных условий, способной вызвать обменно-трофические нарушения как морфологического субстрата психосоматического заболевания, носит при этом вероятностный характер.

В последнее время в рамках феноменологического подхода к оценке психофизиологического статуса пациента начинает появляться понятие индивидуальной нормы, имеющее важное практическое применение. М. Перре, У. Бауман отмечают, что «когда состояние человека оценивают как «больше не являющимся нормальным», то, как правило, за основу берут его собственную субъективную норму. Называя что-то «ненормальным» для индивида, мы говорим о наблюдаемом отклонении от состояния самого индивида (а не других людей), в котором он пребывал прежде и которое соответствовало его целевым установкам, возможностям и жизненным обстоятельствам. В.Е. Каган отмечает, что индивидуальная норма, по существу, есть индивидуальная мера отклонения от физиологической, статистической и идеальной норм, свойственных данному конкретному человеку. При оценке этой меры, отмечает автор, приходится считаться с изменчивостью самих норм: то, что сегодня и в этой ситуации норма, завтра и в иной ситуации – болезнь. Индивидуальная норма есть идеальное с точки зрения индивида, а не доминирующей социальной группы или ближайшего окружения состояние, учитывающее работоспособность и возможности самореализации конкретного человека.

Критерием для сравнения здесь является не универсальность (как при статистической норме) и не абсолютные ценностные установки (как при идеальной, или идеологической норме), а возможности и работоспособность индивида. В этом случае терапия означает в первую очередь не адаптацию к социальным нормам (среднего слоя общества), а восстановление состояния, являющегося нормальным для данного конкретного индивида в данных конкретных обстоятельствах.

В рамках изучения эмоциональных реакций человека на стрессовые воздействия одним из наиболее значимых остается вопрос о том, почему биологически целесообразный аппарат эмоций может при определенных условиях оказывать деструктивное, разрушительное воздействие на соматические функции организма. В качестве одной из возможных объяснительных концепций в современной литературе вводится понятие так называемой «негативной аффективности», или склонности испытывать отрицательные эмоции и создавать негативную «Я-концепцию» (Watson and Clark, 1984), включающей в се6я три наиболее значимых эмоционально-негативных переживания – тревогу, депрессию и враждебность. Понятие негативной аффективности возникло эмпирическим путем, на основании анализа многочисленных исследований по проблемам стресса. Оно отражает устойчивые индивидуальные отличия в негативной эмоциональности, склонности испытывать эмоции тревоги, депрессии, враждебности и злости. Люди с высокой негативной аффективностью чаще испытывают дистресс, дискомфорт и неудовлетворенность, в большей степени склонны к самоанализу и чаще фиксируются на своих неудачах и недостатках, на отрицательных сторонах происходящих событий. Они чаще обращают внимание на негативные стороны мира и поэтому относятся к себе хуже и в меньшей степени удовлетворены собой и жизнью в целом. Взаимосвязанность всех трех составляющих негативной аффективности обусловлена сходством физиологического обеспечения с определенным соотношением серотонина, норадреналина, кортизола и ацетилхолина (Н.М. van Praag, 1994). Негативную аффективность рассматривают как реальный фактор психологической уязвимости. От людей с высокой негативной аффективностью ожидают повышенной реактивности в отношении стрессоров и, соответственно, возрастания напряжения (Bolger and Schilling, 1991).

Гипотезой исследования послужило предположение о том, что индивидуальный психофизиологический ответ на текущие события может определяться не среднестатистическим уровнем тревоги, депрессии, враждебности, а соотношением всех компонентов негативной аффективности на уровне состояний и свойств личности. В частности, значимым для прогнозирования дезадаптации под воздействием стресса является не уровень тревоги сам по себе, а соотношение тревожности как свойства личности, обеспеченной соответствующими физиологическими ресурсами, и тревоги как состояния. Аналогично соотношение агрессивности как свойства личности и враждебности как состояния, а также депрессивности как свойства личности (пессимизма) и депрессии как состояния может использоваться для оценки индивидуальной нормы реакции на стресс, указывая на повышенную эмоциональную уязвимость.

В этой связи предлагается понятие эмоционального баланса. Эмоциональный баланс – изменение проявлений свойств личности в условиях стресса по сравнению с исходным состоянием. Эмоциональный стресс вызывает разнонаправленную психологическую реакцию у индивидуумов с формированием «положительного», «равновесного» и «отрицательного» эмоционального баланса, который имеет разное адаптивное значение. (Соловьева С.Л., Николаев В.И., 2008; Рагозинская В.Г., Соловьева С.Л., Николаев В.И., 2009).

Знание особенностей индивидуальных механизмов развития адаптивных реакций у людей с разным типом кровообращения и эмоциональной реакцией дает возможность целенаправленного подбора способов предупреждения и коррекции возможных дезадаптивных проявлений эмоционального стресса.

В исследовании участвовало 306 здоровых волонтеров обоего пола в возрасте от 19 до 26 лет. Все испытуемые были подвергнуты тестированию основных психологических свойств личности в условиях физиологического и психологического комфорта.

Уровень тревожности оценивали по шкале Ч. Спилбергера в адаптации Ю.Л. Ханина (Ханин Ю.П., 1976; Spielberger C.D., Gorsuch R.L., Lushene K.E., 1970); уровень депрессии определяли по методике В. Зунга в адаптации Т.И. Балашовой (Zung W.W.K., Durham N.C., 1965); исследование агрессивности проводили с помощью опросника Ч. Спилбергера (Spielberger C.D., 1994). Алекситимию оценивали по Торонтской алекситимической шкале (TAS), предложенной G. Taylor в 1985 г. и адаптированной в Психоневрологическом институте им. В.М. Бехтерева в 1994 г.

Для создания однородной выборки были отобраны 156 человек обоего пола (69 мужчин, 87 женщин) с приблизительно одинаковыми значениями психологических свойств личности, у которых изучались особенности гемодинамики.

Для оценки системной гемодинамики использовали реоанализатор: комплекс мониторный кардио-респираторной системы и гидратации тканей, компьютеризированный КМ-АР-01 «Диамант» (ВЮСК. 941118.001 РЭ). В рамках этого метода были оценены следующие показатели: частота сердечных сокращений (ЧСС), минутный объем кровотока (МОК), ударный объем крови (УОК), ударный индекс (УИ), сердечный индекс (СИ), коэффициент интегральной тоничности (КИТ), общее периферическое сопротивление сосудов (ОПСС).

Вариабельность сердечного ритма (ВСР) определялась с помощью ритмокардиографии (использовали пакет прикладных программ «КардиоКит» анализа ВСР для комплекса мониторного кардио-респираторной системы и гидратации тканей, компьютеризированного КМ-АР-01 «Диамант»; сертификат Госстандарта РФ 2335 и сертификат МЗ РФ № РОСС. RU. ИМ02.АО3991). Для анализа использовались показатели: индекс напряжения (ИН), среднеквадратичное отклонение (SDNN), квадратный корень суммы разностей последовательного ряда RR-интервалов (RMSSD), относительная мощность высокочастотных колебаний (HF%), относительная мощность низкочастотных колебаний (LF%), абсолютная мощность сверхнизкочастотных колебаний (VLF), показатель активности регуляторных систем (ПАРС).

Психофизиологические методы исследования включали вычисление индекса функциональных изменений (ИФИ) (Баевский Р.М., Берсенева А.П., 2008) и определение уровня испытываемого стресса (УИС) (Шейх-Заде Ю.Р. и соавт., 1998, 2001).

Для оценки вегетативногй регуляции сердечной деятельности использовался вегетативный индекс Кердо (ВИК) (Kerdo I., 1966). Сила нервной системы определялась с помощью теппинг-теста (Ильин Е.П., 2001, 2004).

Для биохимических анализов взятие материала проводилось однократно (с 8:30 до 9:00) в условиях формирования психоэмоционального напряжения (перед экзаменом). Для исследования забирали 5 мл венозной крови. Определение уровня тиреотропного гормона (ТТГ), трийодтиронина (Т3), тироксина (Т4) было выполнено ИФА-методом в диагностическом лабораторном центре ООО «ВИТАМЕД» (СПб).

Моделью острого эмоционального стресса служила ситуация экзамена. Все исследования проводили дважды: в исходном состоянии (в межсессионный период) и в ситуации психоэмоционального напряжения (непосредственно перед сдачей экзамена).

Полученные результаты обрабатывали с использованием методов параметрической и непараметрической статистики. Данные исследования были подвергнуты обработке на персональном компьютере с использованием стандартных пакетов программ «STATISTICA» v. 6.0 и «Excel». Критический уровень значимости (р) нулевой статистической гипотезы (об отсутствии значимых различий или факторных влияний) принимали равным 0,05.

Изучение данных психологического обследования выявило 3 основных типа реагирования на создание стрессовой ситуации: 1 – увеличение тревожности (личностная тревожность (Тл) меньше, чем реактивная (Тр)), описываемое в литературе (Соловьева С.Л., Николаев В.И., 2008) как «положительный» эмоциональный баланс; 2 – отсутствие изменений показателя тревожности (Тл = Тр), т.е. «равновесный» эмоциональный баланс; 3 – снижение тревожности в условиях ЭС (Тл > Тр) – «отрицательный» эмоциональный баланс.

Первичный анализ психологического ответа на ЭС (вне зависимости от стрессиндуцированного изменения гемодинамики) выявил в каждой из исследуемых групп наличие всех видов эмоционального баланса, причем изменение тревожности сопровождалось изменениями уровней агрессии и депрессии. У большинства волонтеров (90 человек), независимо от исходного типа гемодинамики, личностная тревожность была достоверно меньше, чем показатели тревожности в ответ на ЭС (р < 0,01). Тр в данной группе соответствовала «умеренной тревожности», показатели агрессии как свойства личности (Ас) и враждебности в ответ на ситуацию экзамена (Ар) отмечались на уровне средних значений. Уровень депрессии (УД) не превышал 36,1 ± 0,27 баллов, что свидетельствовало о «низком уровне депрессии» (р < 0,05).

В группе с «равновесным» эмоциональным балансом (21 человек) средние значения Тл и Тр колебались от 41,0 [39-42] балла до 43,7 [40-44] баллов, что соответствовало «умеренной тревожности» (р<0,681). Значения УД также показывали отсутствие депрессии (средние показатели УД = 38,1 [36-39] балла, р<0,127).

У лиц, составивших группу испытуемых с «отрицательным» эмоциональным балансом (45 человек) уровень личностной тревожности соответствовал «высокой» степени: 48,4 [45-51] балла. При воздействии стресса уровень тревожности снижался (44,4 [41-50] балла), однако соответствовал значению «умеренно-высокая». Показатели уровня депрессии (по средним значениям) испытуемых данной группы были выше, чем среди лиц с «положительным» и «равновесным» эмоциональным балансом, однако не превышали нормальных значений для данной возрастной группы.

Признаки алекситимии были различны в группах, определяемых эмоциональным балансом: наименьший процент алекситимиков наблюдался в группе «отрицательного» эмоционального баланса (2,2% с алекситимией, 11,1% в группе риска), а наибольшее число людей, имеющих признаки алекситимии, было в группах эмоционального «равновесия» (9,5% с алекситимией, 4,8% в группе риска) и «положительного» эмоционального баланса (6,6% с признаками алекситимии и 25,4% в группе риска).

Наибольшие изменения гемодинамики и наивысшее напряжение регуляторных систем были выявлены среди испытуемых с «отрицательным» эмоциональным балансом. Так, поддержание МОК в период ЭС происходило за счет увеличения ЧСС при снижении УОК до 61,1 ± 0,71 мл при 72,8 ± 0,25 мл в фоновом состоянии (р<0,05). Активация симпатического звена регуляции также была наибольшей в группе индивидов с «отрицательным» эмоциональным балансом, ИН составил 255,6 ± 0,81 у.е. (р<0,05). Уровень функционирования организма расценивался как возникновение напряжения механизмов адаптации (ИФИ = 2,67 ± 0,52 балла, р<0,05), а значение ПАРС (4,9 ± 0,72 у.е., р<0,05) характеризовало переход «выраженного» в «резко выраженное функциональное напряжение».

Таким образом, можно говорить о том, что формирование «отрицательного» эмоционального баланса вызывает напряжение механизмов адаптации у лиц в период ЭС.

В дальнейшем при анализе взаимосвязи типа психологической реакции и степени активации тиреоидной системы было установлено, что у лиц с «положительным» эмоциональным балансом, вне зависимости от исходного типа гемодинамики, увеличивался уровень ТТГ в крови от 139,8% (р<0,05) до 272,1% (р<0,01) по отношению к индивидуальным фоновым значениям. При этом концентрация Т3 и Т4 также увеличивалась.

У лиц с «равновесным» эмоциональным балансом наблюдались неоднозначные изменения тиреоидного ответа на ЭС: уровень ТТГ увеличивался у лиц с исходно гипо- и гипердинамическим типом кровообращения (на 34% и 135,4% соответственно), а у лиц с исходно нормодинамическим типом наблюдалось снижение ТТГ на 21,9% (р<0,05) при незначительном увеличении Т3 и Т4 (на 14,4% и 85,4% соответственно).

У волонтеров с «отрицательным» эмоциональным балансом наблюдалось снижение концентрации Т3 (особенно у лиц с исходно гипердинамическим типом гемодинамики – на 6%). Концентрация Т4 возрастала у всех испытуемых (на 48,2% в среднем по группе) при достоверном увеличении ТТГ от 147,5% у лиц с нормодинамическим типом кровообращения до 194,9% у лиц с гипердинамическим типом кровообращения (р<0,05).

Полный анализ индивидуальных особенностей реагирования сердечно-сосудистой, эндокринной систем у людей с разным типом психологической реакции, показал, что уровень функционирования организма (адаптивный, напряжение, дезадаптивный) зависит не только от качественных изменений типа кровообращения, активации вегетативной нервной системы, гипофизарно-тиреоидной системы в условиях ЭС, но и от типа психологической реакции.

Выраженное перенапряжение регуляторных систем, сопровождавшееся неоднозначными изменениями показателей интегральной реографии тела и ВСР наблюдались у лиц с «отрицательным» эмоциональным балансом, т.е. у лиц с исходно нормо- и гипердинамическими типами кровообращения и формированием гипердинамического типа в условиях ЭС.

У всех волонтеров в этих подгруппах отмечалось однотипное изменение психологического состояния в ответ на ЭС: реактивная тревожность была меньше личностной – Тр = 47,5 [39,5-52,0] баллов при Тл = 53,0 [45,5-55,5] баллов (р<0,05).

При исследовании состояния сердечно-сосудистой системы было установлено, что, несмотря на сохранение типа гемодинамики в момент ЭС, у испытуемых происходит снижение УИ и УОК на 5-15% при увеличении ЧСС, сохранении уровня МОК. У испытуемых с вновь сформированным гипердинамическим ответом наблюдалась тенденция к повышению МОК, при снижении УОК и УИ. Причем было выявлено, что МОК в период ЭС у данных испытуемых поддерживался за счет увеличения ЧСС, при достоверном снижении УИ и УОК, а индекс напряжения, характеризующий активацию симпатического звена регуляции увеличивался более, чем в 5 раз.

Было установлено, что «Отрицательный» эмоциональный баланс (преобладание личностной тревожности над реактивной) способствует возникновению признаков напряжения адаптивных систем организма (увеличение показателя активности регуляторных систем до 5,0 ± 0,15 у.е.) вне зависимости от типа исходной гемодинамики.

Формирование «отрицательного» эмоционального баланса способствует возникновению чрезмерного напряжения и/или перенапряжения механизмов адаптации, особенно у лиц с гипердинамическим типом кровообращения.

Таким образом, «отрицательный эмоциональный баланс» может использоваться в качестве значимого прогностического критерия дезадаптации с формированием пограничных нервно-психических или психосоматических нарушений. Он может применяться также с целью совершенствования психодиагностики у лиц в ситуации острого эмоционального стресса.

 

    Литература

  1. Баевский Р.М., Берсенева А.П. Теоретические основы донозологической диагностики // Донозология. – 2008 – № 2 (3). – С. 2-13.
  2. Ильин Е.П. Дифференциальная психофизиология. – СПб.: Питер. – 2001. – 447 с.
  3. Ильин Е.П. Психология индивидуальных различий. СПб.: Питер. – 2004. – 701 с.
  4. Клиничекая психология / Под ред. М. Перре, У. Бауманна. – СПб.: Питер, 2002. – 1312 с.
  5. Рагозинская В.Г., Соловьева С.Л., Николаев В.И. Нейрофизиологические корреляты эмоциональных состояний у пациентов с психосоматическими расстройствами // Медицинская психология. – 2009. – № 2 (31). – С. 202-205.
  6. Ханин Ю.П. Краткое руководство к применению шкалы реактивной и личностной тревожности Ч.Д. Спилбергера. – Ленинград: ЛНИИФК, 1976. – 18 с.
  7. Шейх-Заде Ю.Р. Экспресс-диагностика уровня стресса, испытываемого человеком // XVII съезд физиологов России: тез. докл. науч. конф. – Ростов-на-Дону, 1998. – С. 343.
  8. Шейх-Заде Ю.Р., Скибицкий В.В., Катахнов А.М. и др. Альтернативный подход к оценке вариабельности сердечного ритма // Вестник аритмологии. – 2001. – Т. 22. – С. 49-55.
  9. Kerdo I. Ein aus dater der blutrikulation kalkulierter index zur beurteilung der vegetativen tonuslage // Acta neurovegetativa. – 1996. – Bd. 29, № 2. – S. 250-268.
  10. Spielberger C.D. Measuring the experience, expression and control of anger // Am. Psych. Assoc., 1994. – P. 25-29.
  11. Spielberger C.D., Gorsuch R.L., Lushene K.E. State-trait anxiety inventory test manual for form X. – Palo Alto, CA, Consulting Psychologists Press, 1970.
  12. Van Praag H.M. 5-HT-related, anxiety- and/or aggression-driven depression // Internat. Clin. Psychopharmacol. – 1994. – Vol. 9 (suppl. 1). – P. 5-6.
  13. Watson D., Clark L. Negative affectivity: the disposition to experience aversive emotional states // Psychological Bulletin. – 1984. – Vol. 96. – P. 465-490.
  14. Zung W.W.K., Durham N.C. A self-rating depression scale // Arch. Gen. Psychiatry. – 1965. – Vol. 12. – P. 63-70.

 

 

Ссылка для цитирования

Соловьева С.Л., Николаев В.И., Денисенко Н.П., Денисенко М.Д. Психофизиологические критерии индивидуальной реакции в ситуации острого эмоционального стресса [Электронный ресурс] // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2012. – N 4 (15). – URL: http://medpsy.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

 

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.

 

В начало страницы В начало страницы

ОБОЗРЕНИЕ ПСИХИАТРИИ И МЕДИЦИНСКОЙ ПСИХОЛОГИИ

им. В.М. Бехтерева


Попов Ю.В., Пичиков А.А. Особенности суицидального поведения у подростков (обзор литературы)


Емелина Д.А., Макаров И.В. Задержки темпа психического развития у детей (обзор литературных данных)


Григорьева Е.А., Хохлов Л.К. К проблеме психосоматических, соматопсихических отношений


Деларю В.В., Горбунов А.А. Анкетирование населения, специалистов первичного звена здравоохранения и врачей-психотерапевтов: какой вывод можно сделать о перспективах психотерапии в России?

Серия 16

ПСИХОЛОГИЯ

ПЕДАГОГИКА


Щелкова О.Ю. Основные направления научных исследований в Санкт-Петербургской школе медицинской (клинической) психологии

Cамые читаемые материалы журнала:


Селезнев С.Б. Особенности общения медицинского персонала с больными различного профиля (по материалам лекций для студентов медицинских и социальных вузов)

Панфилова М.А. Клинический психолог в работе с детьми различных патологий (с задержкой психического развития и с хроническими соматическими заболеваниями)

Копытин А.И. Применение арт-терапии в лечении и реабилитации больных с психическими расстройствами

Вейц А.Э. Дифференциальная диагностика эмоциональных расстройств у детей с неврозами и неврозоподобным синдромом, обусловленным резидуально-органической патологией ЦНС

Авдеева Л.И., Вахрушева Л.Н., Гризодуб В.В., Садокова А.В. Новая методика оценки эмоционального интеллекта и результаты ее применения